Ахилла

В монастырском архиве столкнулась я с довольно любопытным источником: книгами о поведении священно- и церковнослужителей Новодевичьего монастыря. Один журнал – один год. За XIX век их накопилась целая полка архивного стеллажа. В середине века буйным нравом отличались младший священник Полтев и дьякон Гжельский. В основном они специализировались по пьянству и дракам.

Рассказ московского писателя и филолога Фёдора Гилярова позволяет более подробно осветить одну из записей этого «кондуита».

***

В Новодевичьем монастыре в середине пятидесятых годов XIX века служили два дьякона: Берёзкин и Гжельский. Жили они в «Поддевичье», слободке у монастыря, то есть в районе современных Погодинской и Пироговки. Дьякон Гжельский часто просиживал в доме у о. Александра Гилярова от 11 часов утра до 11 часов вечера, всё пил водку, всё закусывал. Дети, не понимая, в чём тут дело, прозвали его «ненаедным». Раз горничная Гиляровых Варвара, слыша детские толки, и говорит: «А вы бы сказали папеньке-то, чтобы он поменьше водки-то подливал; так, небось, как раз наелся бы и ушёл».

Однажды кухарка Гжельского Вера приходит к Гиляровым за Гжельским: «Сергей Петрович! Пойдёмте домой: Анна Васильевна плачет, что вы тут целый день сидите». В ответ на это Сергей Петрович молча отрезал ломоть стоящего на столе арбуза и послал его жене, «чтобы она не плакала», а сам принялся рассказывать, как он со священником Полтевым прогуливался в 11 вечера мимо поповских домов и увидел «Берёзиху» (жену дьякона Берёзкина), стоящую в своей спальне в одной сорочке. Возмущенные такой непристойностью, они влезли к Берёзкину в окошко и отдули Берёзиху скамейкой, но не больно, а так, ради науки, чтоб впредь была умнее. При этом Сергей Петрович весьма негодовал и называл Берёзиху «дурой».

(По воспоминаниям Ф. Гилярова)

На фото: то самое Поддевичье