Ахилла

25 октября мой любимый ресурс «Ахилла» опубликовал интервью предстоятеля Украинской Православной Церкви Московского Патриархата, посвященное ситуации с православием в Украине. Ознакомившись с данным интервью, мне захотелось написать на него ответ. Я человек, далекий от церковной истории Украины, но, по-моему, некоторые мысли, высказанные Блаженнейшим митрополитом Онуфрием, все-таки нуждаются в комментариях, пусть даже эти комментарии и не вполне по «фанарской» теме.

Начнем с кондачка

Что можно сказать про текст интервью в целом? Он выдержан в более-менее спокойных тонах, на первый взгляд написан кратко и по делу, без явных перекосов в сторону оголтелого критицизма в адрес одних участников событий или, наоборот, дифирамбов в адрес других.

Тем не менее некоторые положения данного интервью требуют, на мой взгляд, дополнительных комментариев — в стиле, принятом еще на советских партийных собраниях. Обычно в начале каждого такого собрания докладчиком кратко освещались достигнутые успехи, но эту преамбулу мало кто из участников воспринимал всерьез, так как самое интересное и значимое начиналось во втором разделе повестки — разборе «отдельных недостатков».

Поехали

Итак, начнем со следующего высказывания:

«Закон об отделении Церкви от государства является плодом революционных преобразований, которые свершились в начале XX столетия.

Большевики отделили Церковь от государства для того, чтобы показать, что страна приняла новый, атеистический путь развития. Также этот закон был необходим советской власти, чтобы развязать себе руки в борьбе против Церкви, конечной целью которой было полное Ее уничтожение. И эта борьба проходила под лозунгом: „Церковь — враг государства“».

Если рассматривать эти слова в отрыве от социального контекста в Российской Империи начала XX века, то многие верующие интерпретируют эти слова так: была великая православная страна Русь Святая, хранящая Веру Православную, а потом из преисподней восстали злые пособники диавола — большевики, разагитировали рабочих с крестьянами и разрушили империю, но церкви так и не одолели. Я сам такое слышал, и не раз.

Интересно было бы в связи с этим понять, плодом чего были сами революционные преобразования, запустившие антицерковные процессы? Почему «народ-богоносец» отнесся к церковным репрессиям довольно-таки равнодушно? Отчего грудью не встал на защиту Святого Православия?

Может быть, церковь последовательно и системно помогала народу избавиться от многовекового крепостного рабства? Выступала против тех откровенно диавольских пороков, которые с этим рабством были связаны (разделение семей при отдельной продаже, сексуальное использование крепостных девок помещиками, а то и принуждение их к вскармливанию грудью породистых щенков)? Нет! Церковь долгое время была одним из бенефициаров крепостного права, владея крестьянами так же, как владели ими помещики.

Возможно, иерархи Русской церкви брали на себя миссию донесения до царской власти народных чаяний и печалей? Да, было. Последний раз — при Иване Грозном, когда эту миссию возложил на себя митрополит Филипп (Колычев). За это он поплатился, а посредническая традиция прервалась аж до октября 1993-го года (об этом ниже).

Может быть, иерархи Русской Церкви пытались вразумить последовательно: Екатерину II — не убивать мужа, а ее внука Александра I и его приближенных — не убивать отца? И не участвовать вследствие этого убийства в совершенно не нужных России антинаполеоновских коалициях, что приведет к войне 1812-го года (в европейском понимании это была война 6-й коалиции! То есть до того несколько раз наш царь с Наполеоном уже воевал) и подорвет экономику страны. Опять нет! Иерархи призывали народ (которому эта война вообще была не нужна) противостать «нашествию двунадесяти языков» (это не мешало священнослужителям Русской церкви на оккупированных французской армией территориях возносить молитвы о здравии… уже Наполеона).

Возможно, иерархи Русской Церкви пытались воззвать к разуму Николая I — не начинать войну, позже названную Крымской? Снова нет, эта война же была задумана как великая христианская миссия по возвращению Царьграда! Эту войну Россия проиграла, но ценой этого проигрыша была хотя бы достигнута через несколько лет свобода (формальная) крестьянства.

Может, Церковь системно помогала бороться с голодом, который в России был явлением массовым и периодическим и затрагивал миллионы человек? Отдельные священники это действительно делали, организовывая мероприятия по раздаче хлеба, но по своей собственной инициативе.

Никакой системной деятельности Церковь не вела и в отношении крестьянских восстаний — они в начале XX века происходили в России тысячами случаев — и это через 40 лет после отмены крепостного права!

Наконец, пыталась ли Церковь отговорить последнего царя — Николая II — от самоубийственного решения: ввязаться в совершенно не выгодную империи Первую Мировую войну? Если не царю с его приближенными, то уж священникам, общавшимся с народом непосредственно и настроения народные понимавшим, должно же было быть понятно, что народ озлоблен до последней черты, что еще одну войну он просто не вынесет, и этой войне надо всеми силами противостоять? Ответ известен — Церковь снова заняла в этом вопросе верноподданническую позицию, а число погибших русских солдат исчислялось миллионами…

Так надо ли удивляться тому, что народ (с его политическим авангардом — теми самыми большевиками) такую церковь — отверг? В Российской империи церковь явно была другом государства — но была ли она другом собственному народу?

«Политикам все равно, они в этом не особо разбираются, да и не пытаются разобраться. Трагедия таких стараний заключается в двух вещах: во-первых, политики по своей природе не способны врачевать духовные расколы, они по своей природе могут лишь разделять людей. Только священнослужители, с помощью молитвы, смирения и Божественной любви способны объединять людей с разными темпераментами, характерами, мировоззрениями в единое общество, которое называется Церковь Христова; во-вторых, государство, к сожалению, идет курсом, принятым после революции, т.е. курсом, удаляющим человека от Бога».

Вот тут надо вспомнить один факт: основным инициатором крупнейшего религиозного конфликта — раскола Русской церкви — был не просто священнослужитель, а сам патриарх — Никон. Это была настоящая религиозная война — людей жгли, отрубали руки (чтобы не крестились двуперстно), пытали страшными способами. Число жертв исчислялось шести — семизначными цифрами.

Если такие деяния ассоциировать с «уврачеванием духовных расколов», на которое способны «только священнослужители» — то кто же об этом говорит как об уврачевании, смирении и объединении разных людей? Блаженнейший митрополит Онуфрий как священнослужитель, или он же — в ипостаси политика О.В. Березовского?

«Мы любим своих политиков и уважаем их, но последовать за ними не можем. Иначе мы перестанем быть Церковью, превратимся в политическую организацию и дни бытия нашего будут Богом сочтены».

Предшественники нынешнего руководства РПЦ во главе с митрополитом Сергием в 1943-м году уже последовали за политиками, фамилии которых мы знаем поименно: И.В. Сталин, В.М. Молотов, Г.Г. Карпов. Последствия все верующие бывшего СССР ощущают до сих пор.

С того момента, насколько я помню, имел место только один случай, когда церковь в лице патриарха Алексия II, взявшего на себя личную христианскую (а не политическую) посредническую миссию, попыталась объединить людей с разными мировоззрениями и уврачевать раскол, а не следовать в фарватере той или иной ветви политической власти. Это произошло в октябре 1993 года.

«А если учесть тот факт, что „Церковь-Мать“ сама страдает от глубочайшего собственного раскола, вследствие которого Православная Византийская империя превратилась в страну, где теперь исповедуют ислам, то будет уместным вспомнить слова из святого Евангелия: „Врачу, исцелися сам! (Лк. 4, 23)“».

Очень интересно было бы услышать комментарий к этому пассажу из уст представителей Антиохийской или Александрийской православных церквей, исторически несущих свою миссию в странах с мусульманским населением

«С другой стороны, если власть начинает самочинствовать, мы не должны ее за это презирать или ненавидеть, мы должны за власть молиться. Мы должны молить Господа, чтобы он дал нашим руководителям благодать Святого Духа, которая поможет им достойно нести свой Крест. А на вопрос, как относиться к власти, если она делает что-то не так, как бы нам хотелось, ответил Сам Спаситель: „Отдавайте кесарево кесарю, а Божие — Богу“ (Мф. 22, 21). То есть, отдавайте власти все земное: подати, труд, терпение, уважение, но сердца свои отдавайте Богу».

Я уже об этом говорил выше. Таким путем Русская Церковь идет с момента монгольской оккупации (монголы грабили население Руси, насиловали женщин и убивали мужчин, но служителей церкви не трогали: ведь церковь молилась за ханов!). Ничем иным, кроме Октябрьской революции 1917-го года, такой подход окончиться, по моему личному мнению, не мог (митрополит Сергий (Страгородский), впрочем, успешно продолжил эту линию поведения церкви).

«Однако мы должны знать и то, что наша духовная слепота и наше невежество не освобождают нас от обязанности быть благодарными своему Творцу. Мы должны крепко смирять себя и говорить: „Сегодня, по Божией милости, ты лежишь на мягкой перине земного благополучия и слышишь звуки человеческих похвал. Смотри, не почти это за справедливость и не подумай, что ты достоин всего этого. Иначе станешь святотатцем, присваивающим себе то, что принадлежит Богу. И тогда разделишь горькую часть с теми, кто некогда восстал против Бога и был низринут из Небесных кругов“.

Кто будет так делать, у того будет мир и радость на душе. И он не отпадет от Истинной Церкви Христовой, которая будет на земле до скончания века».

Культивирование в прихожанах чувства вины перед Богом и перед собой самим как Его представителем — это практически modus operandi российских священнослужителей, в большинстве своем не имеющих никаких познаний в практической психологии. Никакого мира и радости прихожанам это не приносит, а вот их неврозы — подпитывает и активирует. Тут я могу привести и свой личный пример. Но я такой не один — насмотрелся на такие случаи за более чем 10 лет «церковной жизни».

Приехали

В заключении скажу: я личную автокефалию на текущий момент нашел! В свободе… от церкви. Этому предшествовало как общение с большим числом священнослужителей, так и ознакомление с большим количеством материалов как по богословию, так и по церковной истории.

К счастью, лично мне безразличен результат противостояния Фанара с Москвой. Моя свобода от греха — это, в данный момент, сомневаться в том, что какая-либо вообще религия или конфессия «знает, как правильно жить».

Если вам нравится наша работа — поддержите нас:

Карта Сбербанка: 4276 1600 2495 4340

Или с помощью этой формы, вписав любую сумму: