Ахилла

Как известно, Россия — страна возможностей. Заразиться туберкулезом здесь может каждый четвертый. Думаю, что все движется к тому, чтобы такая и подобные ей возможности могли появиться у каждого первого.

Есть две категории людей, которым чаще всего приходится общаться с шизофрениками. Это психиатры и священники. С той только разницей, что шизофреник для врача — это всегда пациент, то есть тот, кому по определению не дадут носить белый халат, выписывать рецепты или орудовать скальпелем. А для священника это, в лучшем случае, прихожанин, а в худшем — настоятель прихода или вообще архиерей. В самом худшем случае — это святые, которым надо молиться и целовать их портреты.

Давайте вспомним эпизод из жития преподобного Симеона Столпника:

«Пребывая в лавре, блаженный Симеон пошел однажды к колодезю, чтобы почерпнуть воды. Взяв веревку от черпала, очень жесткую, сплетенную из пальмовых ветвей, он обвил ею себя по голому телу, начиная от бедер до шеи, так крепко, что веревка врезалась в тело. Прошло десять дней, и тело его загноилось от ран, а в ранах этих кипело множество червей. Братия стали жаловаться игумену:

— Откуда привел ты к нам человека этого? Невозможно его терпеть: смрад от него исходит. Никто не может стоять рядом с ним. Когда он ходит, черви падают с него: постель его также полна червями.

Удивился игумен, услыхав об этом; но, убедившись, что все ему сказанное справедливо, спросил Симеона:

— Скажи мне, чадо, почему от тебя исходит такой смрад?

Но Симеон, потупив свои взоры, стоял пред игуменом молча. Игумен разгневался и повелел силой стащить с Симеона верхнюю одежду. Тогда увидели, что бывшая на нем власяница вся в крови, а в тело врезалась глубоко до самых костей веревка. И игумен и все с ним бывшие пришли в ужас. С великим трудом едва могли снять с Симеона эту веревку, так как вместе с нею отрывалось и изгнившее тело. Симеон же, терпеливо перенося эти страдания, говорил:

— Отпустите меня, как пса смердящего: я заслужил эти страдания за грехи мои.

— Тебе только еще восемнадцать лет, — сказал ему игумен, — какие же твои грехи?

— Отче! — отвечал Симеон, — пророком сказано: Я в беззаконии зачат, и во грехе родила меня мать моя (Пс.50:7).

Услышав такой ответ, игумен изумился рассудительности Симеона и удивлялся, что такой простой юноша мог так глубоко проникнуться страхом Божиим».

Или вспомним житие юродивого Феофила Киевского, мать которого, будучи сама попадьей, многократно пыталась утопить своего ребенка, который категорически отказывался быть утопленным, потом бросала его под мельничное колесо, только потому, что кто-то нашептал ей, что ее сын — урод. Сам Феофил, от такого воспитания окончательно повредился умом и всю оставшуюся жизнь провел в крайней антисанитарии, которую сам же и разводил. Например, перед рукопожатием он мазал руку собственным калом.

Могу привести еще несколько подобных житий, но не стану, ибо самому противно.

Любой может погуглить эту тему и узнать, что существует целый ряд патологий, когда психически больные люди любят мазать стены или самих себя фекалиями. И отношение к таким пациентам должно быть соответствующее.

Но в православной традиции такие персонажи собирали толпы почитателей. К ним ездили за лечением, благословением, наставлением, их подвигами восхищались и приводили в пример, как образцы смирения и покаяния.

Поэтому, когда кто-то возмущается проповедью Ткачева о нормальности человека, который не желает лечиться, то пусть задаст себе вопрос: а чем он возмущается? Православной традицией? Призывом к святости? Потому что в проповеди о. Андрея нет ничего из ряда вон выходящего, ничего, что не было бы принято на вооружение православной аскетикой и освящено традицией.

Отдельно можно поговорить об отношении Церкви (исходя из проповедей ее спикеров) к женскому здоровью. Оно в высшей степени шизофренично. С одной стороны, говорится, что православие ни в коей мере не принижает достоинство женщины, не считает баб тупыми животными, на практике же получается, что всю ценность женщины православная проповедь сводит к единственной животной (можно сказать скотской) функции — самовоспроизведению. Выйди замуж и рожай — все, что может предложить Церковь женщине. Причем не просто рожай, а рожай на свой страх и риск, вопреки мнению врачей, вопреки условиям, в которых живешь, вопреки тому, что у нее есть уже двое детей с ДЦП или аутизмом. «Можем повторить» — говорит Церковь женщине. Рожай больше.

Само собой разумеется, что если женщина поймет, что у нее кроме вагины есть еще и мозг, и пойдет по врачам «показывать сиськи-письки», чтобы просто узнать, все ли у нее там в порядке, то, скорее всего, она задумается, а стоит ли дальше проводить жизнь в стиле скотного двора, где главным критерием успеха является количество приплода? Еще чего доброго, начнет пилюли пить, чтобы не рожать каждый год. А вот этого допустить как раз нельзя. Это уже грех. В то самое время, как с медицинской точки зрения бесконтрольная репродукция и женское здоровье — вещи вообще несовместимые.

Вернемся к шизофрении. Слово это переводится как «расщепление сознания». Вот это расщепление сознания в РПЦ наблюдается на всех уровнях. Церковь говорит о свободе, но пугает адом, когда кто-то пытается уклониться от генеральной линии; Церковь говорит о просвещении, но одновременно с этим делает все, чтобы прогресс, да и вообще какие-либо попытки критического осмысления происходящего обходили ее стороной; она говорит о любви, но прославляет и канонизирует убийц только потому, что эти убийцы были православными; она говорит о разумности, но целует трупы людей, которые стали известны благодаря тому, что от них вечно воняло дерьмом, которым они себя обмазывали.

И тут никуда не денешься. В мире, где есть микроскопы, антибиотики, контрацептивы и прививки, Церковь обречена на шизофрению и неизбежно будет выглядеть как дикарь в набедренной повязке, жрущий сырое мясо посреди зала элитного ресторана. Но одно дело просто дикарь, который вломился туда, куда его не звали, а другое — дикарь, мнящий себя обладателем лицензии на отделение добра от зла во вселенских масштабах.

Поэтому сейчас у меня нет претензий к Ткачеву. Он вполне традиционен и в лучших обезьяньих традициях сидит на дереве и кидается какашками в публику, которая собралась на него поглазеть. Претензии у меня есть к тем, кто терпит попытки ткачевых, смирновых, чаплиных и прочих пропихнуть подобную картину мира в XXI век.

«Жить в этой смрадной плоти? Это великое счастье, что ли? Да нет: умереть — большее счастье» (Ткачев).

Ну так счастья тебе, Андрюша! Ни шприца тебе, ни таблетки!

Иллюстрация: Вася Ложкин

Читайте также:

• Оправдания Ткачева хуже самого Ткачева
• Ткачев: Пейте святую воду почаще. А раз уж умирать пришлось — ну умирайте
• Легойда о Ткачеве: Давайте любить друг друга! — «неофициально»
• Невраскетика и Андрей Ткачев
• Комиссар Андрей Ткачев и молчание ЦК РПЦ
• Священник Георгий Максимов о хамстве протоиерея Андрея Ткачева
• «Дали бы мне палку! Ух, я б вам…!»: феномен Андрея Ткачева

Если вам нравится наша работа — поддержите нас:

Карта Сбербанка: 4276 1600 2495 4340 (Плужников Алексей Юрьевич)

Или с помощью этой формы, вписав любую сумму: