Ахилла

— Чады! — вскричал старец, широко раскинув руки, будто отгоняя мрак. — Беда пришла на Святолюбово! За грехи наши сия кара Господня!

— За грехи! За грехи! — заскулили покаянно чады: толпа старух, тетушек, обмотанных платками до глаз, монахинь, похожих на страх Божий. Тут же покаянно и яростно пыхтели несколько крупногабаритных казаков с седыми брадами. Среди основного контингента чад попадались и разночинцы: молодые девушки, без пяти минут послушницы, пара юношей, со взорами горящими, щеками впалыми и прыщавыми.

— Сначала паспорта взяли, потом ИНН, потом штрих-коды на лбы себе наложили, а теперь на члены резинки натягивать будете?! — прогремел старец, ткнув узловатым пальцем в толпу. Чады поежились, втянули головы в плечи, стали озираться: каждый пытался выглядеть не натягивающим резинку ни на что. Монахиням было легче, а казаки запыхтели еще яростней и убедительней, стали сурово озираться на двух прыщавых парней. Те округлили глаза, открыли рты, но слова оправдания застряли в глотке: они вспомнили, что старец учил их никогда не оправдываться, а всегда считать себя виноватыми во всех грехах, даже в чужих.

Но старец продолжал:

— Зло, зло адское, бесовское пришло на наше боголюбие! Земля наша будет производить не ладан, не просфоры, не иконы, а — только подумайте! — презервативы! Которые расползутся по нашей земле, аки аспиды ядовитые, а на упаковках будет написано: «Святолюбово»!!! Исчезнет Святая Русь от такого греха, ибо каждый кончающий в презерватив — проклят есть от Бога!

— Не допустим! Протестуем! Это мужской аборт! Святость из Святолюбово — долой грех! Покончим с этим! — завопили дружно чады, взмахивая руками и хоругвями, иконами и шашками.

— Не допустим? — взревел старец. — Уже допустили: завод уже построен, рабочих набирают! Божьим попущением стало сие возможно, зло восторжествовало! Но мы победим зло! Молитвой, постом, бдением! Но не только, — старец покачал головой и опять ткнул пальцем в толпу: — Вы сами должны пойти в крестовый поход на зло и уничтожить его изнутри! Такова Божья воля!

Казаки тут же приосанились и крепче сжали шашки в руках:

— Ты только прикажи, батюшка! Мы мигом им бошки поотрубаем за Святую Русь!

— Нет, — отверг предложение старец, — бошки рубить рано: мы перехитрим дьявола: сказано в писании: «Ложь — конь во спасение»!

— А что это значит, отченька? — пискнула одна бойкая старушка.

— А это история такая поучительная, из Священного Предания: однажды в развращенном Вавилоне зло и секс достигли такого предела, что решил Бог уничтожить блудницу Вавилонскую. Приказал Бог монахам монастыря, который располагался неподалеку в пустыне, соорудить огромного коня деревянного, вроде как идола, и поставить перед воротами Вавилона. Жадные и блудливые вавилоняне, увидев коня, обрадовались и затащили его к себе в город, а ночью монахи выскочили из коня и подожгли город с разных сторон. Так погиб Вавилон, великая блудница, так и появилось понятие «ложь — конь во спасение».

Чады озабоченно зашептались, потом та же бойкая старушка дерзнула спросить:

— Отченька, а кто коня-то сделает? Плотники нужны!

Старец плюнул:

— Не нужен нам конь! Вы будете и конями, и монахами: вы устроитесь на завод работать!

Так и случилось: чады нанялись работать на завод. Монахини переоделись в мирское и устроились на конвейер, казаки спрятали шашки и временно сбрили бороды, превратившись в грузчиков, бабки стали кладовщицами, уборщицами и вахтершами, юноши со взорами горящими и щеками прыщавыми стали ответственными за логистику, а юные девы, будущие послушницы, стали контроллерами продукции.

Днем все выглядело чинно, работа кипела, презервативы штамповались, упаковка тоже заготавливалась. Но в ночную смену чады выполняли святой долг крестоносцев: одни булавками протыкали каждый презерватив, другие смазывали презервативы изнутри освященным маслицем с мощей святого Импотенция, чтобы в ответственный момент греха резинка соскочила с орудия этого самого греха, и чтобы Святая Русь не исчезла, а умножилась, даже и без желания грешника. Третьи на внутренней стороне упаковки писали молитву святому Импотенцию и обертывали презерватив ладанкой.

Старец же поехал за границу по приглашению компании, производящей презервативы. Там он получил свои проценты за предоставленный персонал для завода, открыл счет в банке, а потом отправился помолиться и отдохнуть в симпатичный отель на Ривьере.

Старец был мудр, поэтому сам никогда не пользовался святолюбовскими презервативами, у него всегда с собой был свой, годами проверенный, сделанный из цельного куска верблюжьей кожи. Кстати, никто из девушек на Ривьере никогда не жаловался. А простирнуть тоже было не проблемой.