Ахилла

Из историй о ксендзе Войцехе Дроздовиче.

Брат Дамиан вывалил на мой стол кучу использованных кассет DVcam.

— Проверь, нет ли чего нужного, чтобы случайно не затереть, — велел директор.

На ускоренной перемотке я просматриваю видео, проверенную кассету ставлю на полку к чистым. В основном на этих кассетах сплошные богослужения — именно то, чего терпеть не мог наш отец Войцех.

…Вот уже три года как основатель «Каны» покинул Сибирь и снова вернулся в Польшу. Вместе с ним из киностудии исчезли чудачества и чудеса. Казалось, что Святой Дух ушел вслед за ним, оставив осиротевших сотрудников наедине с рутиной и бездуховностью.

Говорят, в подвале огромного старинного храма в Беланском лесу, где похоронены польские короли, настоятель Войцех основал артистическое кафе. В нем почитают за честь выступить самые известные музыканты Варшавы — джазисты, барды, классические музыканты. А во дворе храма живут две овечки, настоящий ослик и черная кошка.

Где-то далеко жизнь кипит, там весело и интересно, а я тут сижу в Сибири, перебираю отработанные кассеты, со скучными и некачественными съемками…

Как вдруг…

Это же отец Войцех, собственной персоной!.. Что он делает?

Ну-ка, ну-ка… Кажется, кого-то венчает в соборе. Все понятно: кто-то из наших выполнял заказ жениха и невесты.

Как приятно снова увидеть отца Войцеха!

Отматываю пораньше, где он читает проповедь. (Обычно это было про троллейбус с оторвавшимся от Бога рогом или про Божью рыбалку, с червяками-грехами.) Хоть послушать еще раз…

Включаю звук:

— …Идет она мимо базара, смотрит — рубль упал и лежит… — повествует отец Войцех с алтаря.

(Так и не выучил русский как следует! Жуткий акцент, странные выражения. Что он хочет этим сказать?)

— …Люди в очередях стоят за гречкой. Оля тоже хотела занять очередь, но передумала и пошла в церковь…

Оля? Так это он про меня! Вот так сюрприз! Ха-ха! Он теперь проповеди про меня читает? Вдобавок к червякам и рыбам!

…Прекрасно помню этот ужасный августовский день тысяча девятьсот девяносто восьмого.

С утра началось стремительное падение рубля.

От паники спасали только текущие дела, который уйма, как всегда. Все же я попыталась выкроить время для церкви. Надеяться не на что, только на Него.

В храм я добиралась пешком. Проходя мимо рынка, с ужасом увидела, как толпы народа лихорадочно расхватывают все подряд — крупы, сахар, масло. У каждого киоска царит давка, везде длиннющие очереди.

Я остановилась. Так и подмывало броситься туда и встать в какую-нибудь очередь… Я уже мысленно прикидывала, сколько у меня наличности с собой. Но волевым усилием заставила себя продолжить путь. Эти очереди мне осточертели еще во время учебы — именно в консерватории нас с Шуриком врасплох застала перестройка.

Но раз уж тогда Бог спас, то сейчас и подавно спасет.

И я решительно продолжила путь.

В будний день в Кафедральном соборе было темно и пустынно. Народу совсем мало, несколько бабушек, пяток монашек, пара юродивых да я.

Мессу служил отец Войцех, насупившийся и сердитый.

— Мы думаем, что если мы ходим в церковь, то мы такие хорошие перед Богом, — вдруг принялся он яростно обличать «нас» в своей проповеди. — Но мы сильно ошибаемся…

Тут отец Войцех попрочнее уселся на своего любимого конька. Он и раньше часто повторял, что благочестивые верующие — якобы все фарисеи и лицемеры, а особенно священники, «гробы раскрашенные», при этом не щадил и себя.

В общем, чем сильнее распалялся Войцех, тем больше злилась я.

Кто это «мы»? Полторы старушки, которые дошли до церкви, преодолев желание броситься запасать провизию, покорные монашки, всегда готовые от священника стерпеть любое хамство, — и отец Войцех, витающий в небесах, сидящий на всем готовом, одной ногой в своей цивилизованной Европе.

Хороши фарисеи, нечего сказать. И не надо обобщать!

— Ну вы даете, отец Войцех! — сурово сказала я ему, зайдя после мессы в сакристию. — Вы на улицу-то выходили? Видели, что там творится?..

Войцех ошарашенно хлопал глазами, пока я объясняла ему про экономический кризис с дефолтом, накрывший нас всех в одночасье.

— Разве про каких-то фарисеев вы должны сейчас говорить людям! Разве за этим сюда сегодня приковыляли эти несчастные бабульки! Они пришли в церковь за утешеньем, да и я тоже. А вовсе не для того, чтобы показать кому-то, какие мы все хорошие… А вы несете че попало!

Меня многие считают неуживчивым человеком, с несносным характером, но вот что удивительно: с Войцехом, самолюбивым поляком, мы за все годы ни разу не поругались. Более того, Войцех как-то заметил:

— Такие неприятные вещи я могу выслушать только от вас, а больше ни от кого.

Видимо, и в тот раз я проняла священника, если он сделал меня главным персонажем ближайшей проповеди на тему «упавшего рубля».

…Глупо улыбаясь, я слушала своеобразный пересказ той истории, боясь пропустить хоть слово из уст любимого священника.

Вот каким странным способом Господь передал мне от него привет. А еще полчаса назад казалось, что из киностудии испарился Святой Дух!

Если вам нравится наша работа — поддержите нас:

Карта Сбербанка: 4276 1600 2495 4340 (Плужников Алексей Юрьевич)

Или с помощью этой формы, вписав любую сумму: