Ахилла

Исповедь анонимного ухожанина.

Никогда не думала, что напишу в эту рубрику, но увы. Меня зовут Ника, мне почти тридцать лет, я родилась и живу в Киеве. И сегодня я хочу рассказать о своей потере веры в Бога, которая произошла при обстоятельствах, пережить которые я не желаю никому.

Бога убила война.

Надо сказать, мне еще повезло, в моей семье пока что нет убитых, мой дом не рухнул, а ракета не обвалила потолок мне на голову. Но именно война стала тем самым погребальным костром, на котором сгорела моя вера в христианского Бога.

Моя семья никогда не была особо верующей, в церковь почти не ходили, но самые крупные религиозные праздники отмечали. К вере я пришла сама, без давления со стороны родителей или верующих друзей. Воцерковленной, правда, сильно не была. В церкви, как в институте, я разочаровалась давно. Споткнулась на банальном — на женском вопросе. Мне кажется абсолютно ненормальным то, что человеку лишь на основе пола указывают его место, закрывают все возможности служить Богу профессионально и ставят на второй план во всех сферах жизни. Уверена, Иисус хотел от нас не этого.

Сюда еще добавить нездоровую политизации РПЦ (сейчас я даже комментировать это не буду), отсутствие понимания церковью современного мира, ужасные высказывания отдельных, но авторитетных священнослужителей, за которыми, однако, не следовало никаких порицаний, и, в общем, достаточно токсичный околоцерковный контингент.

Но веру в Бога я сохранила. Молилась, каялась в грехах, изучала Писание. Благо, Бог уже когда-то протягивал мне руку помощи и я не сомневалась в его существовании. Бога я любила и верила в то, что он меня не оставит.

Но потом настало все это. Конец прошлого и начало этого года были для меня вообще очень трудными: переезд, смерть отца, увольнение с работы. Веру мою это не пошатнуло, даже смерть я приняла с болью, но без обиды на Бога, так как отец долго болел и мучился. Каждый вечер я молилась за упокой его души.

Но потом настал февраль, новости наполнились очень пугающими прогнозами, везде стали публиковать карты бомбоубежищ и проводить учебные тревоги. Я не верила в войну до последнего, думала, и правда просто политики друг друга пугают, но уже 21-го февраля и мне стало все ясно.

И тогда я пошла в храм. Попала к началу службы и все время молилась только об одном: «Боже, яви чудо, не допусти войны, не допусти смертей, останови все, ты ведь можешь! Боже, умоляю тебя, подумай о нас всех, ты ведь можешь, еще есть время, яви чудо, не допусти войны!» После службы я пошла домой пешком и видела свой город без блокпостов и противотанковых ежей в последний раз. Но тогда еще верила в чудо.

В ночь на 24-е я засыпала с молитвой о том, чтобы на утро не было вообще никаких новостей. Но утро началось так, что оно мне будет сниться в ночных кошмарах до конца моих дней. Как и все последующие дни с ночевками в метро, воздушными тревогами и черным дымом от взрыва, который был виден из моего окна. Нет смысла подробно пересказывать, война всегда одинакова.

Моя вера уже дала трещину, но даже тогда все еще была жива. В панике я молилась, чтобы моя семья не погибла, просила Бога даровать разум и любовь людям по обе стороны границы, молилась за убитых. Где-то внутри меня еще жила надежда на то, что Бог слышит меня и вот-вот ответит. Но надежда таяла с каждым днем и погибла окончательно на третий месяц войны.

Я не понимала, почему одни мирные жители достойны смерти, насилия, боли, а других Бог вроде бы бережет. В чем виноваты дети? Неужели какая-то мать недостаточно сильно молилась за спасение своего, погибающего в карете скорой, ребенка? Или Богу все равно? Для него жизнь убийцы и жертвы примерно одинаково ценны? Где же здесь любовь? Я не хочу, чтобы Бог берег только меня, но позволял совершаться таким вещам, которые в принципе невозможно заслужить. Я хочу, чтобы божественная любовь распространялась на всех, а не лишь на меня одну. Да и то, любовь ко мне видна лишь на контрасте с разрушениями и смертями. Я не святая и далеко не идеальная, но я тоже считаю, что не заслужила пережить ад войны на своем веку. И нужно понимать, что ничего еще не закончено, я говорю не о событиях прошлого, но об изменчивом настоящем, которое для меня может закончиться как угодно ужасно. Почему Бог это допустил? Ему все равно? Наши молитвы его не трогают? Он не может влиять на такие глобальные вещи? Но не этому ведь учит нас христианская вера.

Так угасала моя вера в христианского Бога. Я бросила молитвы, перестала планово читать Писание, спрятала в шкаф иконы.

Сейчас я знаю, что непоправимую трещину моя вера получила еще тогда, когда моя молитва о чуде осталась без ответа. Уже тогда Бог для меня был ранен и истекал кровью вместе с моим сердцем. Но окончательно умер он где-то в районе Пасхи, которая выпала ровно на два месяца с начала полномасштабной войны. Тогда Иисус воскрес, а моя вера во что-то святое — нет. А дальше лишь агония умирающей веры, окаменение чувств, принятие страшной правды.

Бог умер на войне. Умер для меня. Я все еще думаю, что он где-то там существует, делает какие-то свои глобальные божественные дела, но я больше не верю в него. И не знаю, поверю ли еще когда-то в него снова.

Иллюстрация: Ганс Гольбейн Младший «Мертвый Христос в гробу», 1521

Если вам нравится наша работа — поддержите нас:

Карта Сбербанка: 4276 1600 2495 4340 (Плужников Алексей Юрьевич)

Или с помощью этой формы, вписав любую сумму: