Ахилла

— …и миллионером станет. Будет сидеть в дорогом ресторане, ковырять устрицы и между делом так: «У меня фламинго заболел, пришлось ветеринара выписывать из Вены. Во всей России нет ветеринара по фламинго! Я в шоке!» А собеседник уважительно: «Да-а…» А он ему: «Ну все, поехали. У меня встреча с губернатором, а потом дела в Монако…» Хотя какое Монако? Лучше так: «У меня встреча с губернатором, а потом дела в Ханты-Мансийске…»

— Не надо миллионером. Знаешь, какая температура в Ханты-Мансийске? Кто ему шапочку наденет, варежки? И миллионеры эти… Большие деньги — большие проблемы. Простым мужиком будет, на которых Россия держится! Таким мужланом, чтоб с матерком, пот рукавом, носки нестиранные, наколка на плече и куртка цвета «хаки». С карманами. Пивка хлебнул у входа…

— У входа куда?

— А куда настоящие мужики входят? В док, на шахту, в цех… У входа в проходную на известковый карьер, он там трактористом… Зарплата хорошая, дома жена, трое детей…

— Вот этого точно не надо. Ты его совсем не любишь? Карьер какой-то, детей трое… Сопьется и все. Если бы хозяином известкового карьера… Нет, он лучше футбольным экспертом будет на «Матче». Сидит красивый, в хорошей одежде, лицо свежее, загорелое, умное и футбол в модных очках смотрит. А после футбола — «Давайте порассуждаем! Смотреть футбол надо с кардиомагнилом. Я думаю, для выигрыша нужно было просто забить гол в ворота соперников и не пропустить в свои. Большой игре — большой букмекер». И деньги на карточку — дзынь…

— Чтоб футбольным экспертом стать, надо в футболе разбираться!

— Эксперт — это человек, который меньше всего разбирается в том, о чем рассуждает. Посмотри телевизор. Там эксперт на аналитике и аналитиком погоняет, а объяснить народу ни хрена не могут.

— Зато говорят красиво и выглядят шикарно — шарфики, пиджаки желтые…

— Не хочешь экспертом, пусть хипстером будет. Те же шарфики, пиджаки желтые, штанишки голубые… Вышел из арт-галереи, выложил в сеть, попил кофе на Патриарших, выложил в сеть, пошел в барбершоп, выложил в сеть…

— А работа? Кофе на что пить?

— Модным дизайнером будет.

— Уж лучше сразу геем. Будет сидеть в кофейне, жеманничать… Потом певцом станет, квартиру купит…

— Ну ты из крайности в крайность — то тракторист на карьере, то гей… Объедини уже — гей-тракторист в кофейне при известковом карьере…

— Нет, ничего этого не надо, не дай Бог. Пусть станет кавказцем. Будет ходить мрачный, а все на него смотреть с опаской. Борода, красные мокасины, костюм спортивный «Bosco» и надпись — «Россия». Жена покорная, восемь детей…

— Чтоб кавказцем быть, надо в роду кого-то с Кавказа иметь. А у него… Или я чего-то не знаю?

— Ты с ума сошел? Ладно, не хочешь кавказцем, пусть будет космонавтом, как ты в детстве мечтал. Профессия не модная, не сомелье, не айтишник, даже не режиссер, но…

— Да сам он определится! Я ему сто раз уже говорил: сынок, в жизни много дверей и если одна закрывается, то другая обязательно открывается… Димочка!

Но Димочка родителей не слышал. Нарядный, в новом костюмчике, с тяжелым рюкзаком и мешком для сменной обуви он, не оборачиваясь, впервые переступил порог школы и исчез в ее недрах на долгих 11 лет. И вышел оттуда в жизнь без мешка, но с аттестатом. И в другом костюмчике. И с пивом.

И лежали перед ним сто дорог…

Он мог стать проктологом в поликлинике или звездочетом в обсерватории, почтальоном в Карелии или веганом на Бали, лесорубом в Канаде или сутенером в Румынии, раджой в Индии или алкоголиком в Москве. Мог даже стать экспертом на «Матче» или хозяином известкового карьера. А стал мебельщиком на мебельной фабрике в Подольске.

И в шкафах, сделанных им, если одна дверь закрывается, то другая обязательно открывается.

Ведь не мы выбираем дороги, а дороги выбирают нас.

А папе нужно было меньше про двери говорить.