Ахилла

Новый анонимный рассказ из проекта «Исповедь ухожанина» от бывшего прихожанина УПЦ МП.

***

Так получилось, что мои родители, несмотря на атеистическое воспитание, всегда были верующими людьми. Очень благодарен им за то, что они никогда меня к этому не принуждали — я просто рос в атмосфере уважительного отношения к христианству. Как это часто бывает, мы были классическими «захожанами» и в храме появлялись только на большие праздники, не принимая практически никакого участия в приходской жизни.

Уверен, что некое доброе семя в детстве было заложено успешно — это проявилось в подростковом возрасте, когда любой юноша впервые сталкивается с первыми вызовами взрослой жизни: христианское самосознание здорово уберегло меня от многих неприятностей, которые могли бы изменить мою жизнь не в лучшую сторону. Но всё же на то время я не относил себя ни к какой конкретной конфессии, а просто, по зову сердца, заходил иногда в ближайший от дома православный храм.

По-серьезному меня «накрыло» только в 18 лет. Тут сыграли роль многие факторы, и даже одно невероятное происшествие, которые я и по сегодняшний день считаю настоящим чудом Божьим. В общем, я со всей неофитской горячностью погрузился в «духовную жизнь». Думаю, нет смысла подробно описывать все патологии этого состояния — это и так всем известно. Могу только выразить глубокое сожаление о том, что в нашей системе не предусмотрено почти никаких разумных средств по охлаждению пыла «начинающих» православных. Наоборот, в большинстве случаев человек будет получать уверения в правильности своих действий, а что там думает «лежащий во зле мир» не должно его волновать и сбивать «с пути истинного». При таком подходе нечему удивляться, что многие здравомыслящие люди смотрят на православную церковь с опаской — уродливость внутреннего состояния «истинно верующих» порой настолько очевидна, что кроме неприятия или жалости не может вызывать ничего. Мне даже кажется, что по-настоящему быть «светом миру» чаще получается у тех людей, которые смогли избежать стандартного «оправославливания» и просто ставят обыкновенную человеческую честность и порядочность выше всех церковных правил и традиций.

Со временем я остепенился и начал больше включать мозги. Понемногу стала открываться невеселая картина: в Церкви, посягающей на звание единственного носителя Истины, дела порой обстояли более печально, чем в обычных светских компаниях, не претендующих на высокие смыслы. Это страшно огорчало. В то время я уже состоял в местной православной молодежной организации и многое повидал, соприкасаясь с другими православными общинами города. С годами у меня завязались товарищеские отношения с несколькими священнослужителями, которые тоже привнесли ясность в осознание всеобщего положения дел. Я узнал много историй о вопиющей несправедливости в отношениях епископ-священник, о том, какими методами и средствами на самом деле решаются многие внутрицерковные вопросы… Пазл начал складываться: декларируемые Церковью ценности имеют мало общего с реалиями жизни. Конечно, на то время я уже снял детские розовые очки и понимал абсурдность идеалистического мировоззрения, но уже никак не мог избавиться от чувства горького разочарования и какой-то бесполезности всего происходящего.

Сильно подливала масла в огонь моих сомнений постоянная пропаганда имперской идеологии и «славянского единства», которая велась в Церкви на всех уровнях. Как человек, немало поездивший по миру, я никак не мог принять всерьез концепцию, в которой «тлетворный Запад» только и мечтает о том, как уничтожить «Святую Русь». И вообще, со всей ответственностью перед Богом за свои слова, я могу свидетельствовать об ужасающих масштабах «русскомирной» эпидемии среди священства и мирян в УПЦ МП. Удивительным образом в их сознании уживается тоска по царским и советским временам одновременно, а любое упоминание терминов «демократические ценности» или «права и свободы личности» расцениваются исключительно как «душевредные жидомасонские идеи» и «содомитский евродиктат».

По сути, дискуссии на эту тему и положили начало раздору между мной и моим духовным отцом. Критическим моментом стал 2013-й, а затем и 2014-й год — его оценка тех событий и мое виденье ситуации были абсолютно противоположными. Консенсус был невозможен, что и привело меня к выводу о необходимости прекращения своей церковной жизни на том приходе. Тогдашние церковные друзья при встрече говорили мне: «Жаль, что ты уходишь из-за политики!» Сначала я пытался объяснить, что политика в данном случае не при чем, что просто наступили события, которым Церковь (с её претензией на морально-нравственный ориентир общества) просто обязана дать честную оценку, и что если она не может назвать воровство — воровством, а убийство — убийством, то тогда и нечего прикидываться Невестой Христовой. Но, встретив железобетонную стену непонимания, я решил выдохнуть, успокоиться и просто тихо покинуть это всё.

Произошедшее странно повлияло на меня. По инерции, я хотел было продолжить простую приходскую жизнь в другом храме, но так и не смог настроиться на нужную волну. Если раньше я буквально на крыльях летел на службу, то теперь неразборчивое чтение напряженным голосом, доносящееся из храма, нагоняет на меня невыносимую тоску и желание поскорее идти прочь, закрыв уши руками. Я практически перестал читать и слушать духовную литературу: от елейных речей меня мутит, а суровым угрозам про кару Божью для всех, кто «неверен Матери-Церкви», я больше не верю. Мне остался близок и интересен Новый Завет, но ни на что большее у меня нет ни душевных сил, ни желания.

Прошло уже немало времени с тех пор. Жене непросто понять мой разрыв с Церковью и настолько серьезное отдаление от православия, поэтому ради неё я иногда хожу на службу, причащаем ребенка… Но в храме я больше не могу сосредоточиться — думаю о чем-то своем. Я не перестал верить в Христа, но чувство сакральности происходящего почти полностью исчезло. Все самые острые экзистенциальные вопросы (ответы на которые, как казалось когда-то, уже полностью получены ещё на начальных этапах воцерковления) встали передо мной с новой силой.

Есть ли на них ответы? Да и нужны ли они вообще? — на это, уверен, каждый человек должен ответить себе сам, руководствуясь собственным умом и свободной волей, которую, по моему глубокому убеждению, всем нам даровал Господь Бог.

Если вам нравится наша работа — поддержите нас:

Карта Сбербанка: 4276 1600 2495 4340 (Плужников Алексей Юрьевич)

Или с помощью этой формы, вписав любую сумму: