Ахилла

— Еремия, недостойный игумен, клирик N-ской епархии, наместник Забытинского скита Усть-Засланской Неведомой пустоши.

Инквизитор дернул губой влево, затем стиснул зубы.

— Знаешь, почему ты здесь?

— Знаю!

— Сам признаешься?

— Признаюсь!

Инквизитор довольно откинулся на спинку трона. Он шевельнул пальцем левой руки и, по знаку, десяток писарей принялись выстукивать на клавиатуре шапку протокола суда Святой Православной Инквизиции. Отчеканив, они замолкли в ожидании признания подсудимого чернеца, чтобы навеки запечатлеть его в истории деяний Святого Суда.

Игумен перекрестился.

— Я здесь для приятия венца!

Инквизитор невротично вздыбил правую бровь, сбив ладность стучания писарей. Последний стучавший удостоился поворота левого глаза и мысленно попрощался с жизнью.

— Грешен я и сего не достоин, да только век таков, что на безрыбье и я сгодился!

Инквизитор шевельнул пальцами правой руки. С лавки вскочил полненький протоиерей с жидкой бороденкой, толстыми очками и крысиным хвостиком. Он чем-то походил на сытого кроля, хорошо припуганного, но надменного.

— Отец Еремей, — претенциозно картавя произнес священник, — Вам инкриминируется подрывная деятельность. На протяжении многих лет Вы симпатизировали нашим врагам и, предположительно, вели партизанскую, агитационную борьбу. О чем у нас есть неопровержимые доказательства. Не хотите ли покаяться?

Игумен молчал.

Отец кроль зашуршал папкой и вынул лист А2, сложенный в два раза. Это оказался аналоговый скрин неопознаваемой соцсети. Развернув его, он указал в плохо пропечатанный текст и воскликнул:

— Здесь Вы оставили комментарий! Под постом на сомнительном ресурсе! — кроль достал лист А4. — А вот здесь Вы поставили лайк!

Игумен посмотрел на бумаги.

— Это было 20 лет назад. Никакой из этих сетей давно не существует.

— Не существует, но дело их живет! — пафосно произнес протоиерей, пытаясь понравится инквизитору. — Покайтесь, покаещеотец игумен!

Игумен продолжал молчать.

— Вы поддерживали наших врагов! Вы предатель в рясе! Облегчите свою участь покаянием!

Инквизитор шумно выдохнул в мертвую тишину. Все замерло и не шевелилось.

— Пппокайтесь… — закончил отец кроль в смертельном испуге.

Его губы дрожали, лицо побелело. Он поклонился и попятился на свое место. Подобно громадному змию, Святой Инквизитор сполз к осужденному и обошел несколько раз, будто свивая вокруг него удушающие кольца. Игумен хотел перекреститься, но что-то остановило его руку. Холодное прикосновение коснулось его кисти и свело пальцы. Еремия хотел что-то произнести, но ком приморозил его гортань, и уста онемели.

— Ты знаешь, кто я? — зазвучало в голове игумена голосом инквизитора. — Ты знаешь, кто я.

Еремия не моргал. Ему казалось, что инквизитор кружит и обвивает, опутывает его то ли своей мантией, то ли каким-то дурманом.

— Ты знаешь, кто я, — теперь зловеще шипело в мозгу отца Еремии. — Склонись… Покайся…

— Давоскреснетбог… — игумен сделал усилие и перебил в себе удушающий голос, — ирасточатсяврагиего…

Вдруг ком отпустил, рука расслабилась, и Еремия смог осенить себя крестным знамением. Инквизитор оказался прямо против него и смотрел, через глаза пронизывая ум и душу игумена. Он развел руками, скривил губы и произнес некое подобие злой шутки:

— Игумен… не кается.

В могильной тишине раздался жалкий смешок отца кроля, затем смех повторился и стал раскатываться. Вот уже трясся от смеха протоиерейский крысиный хвостик, и дрожали неказистые очки с толстыми стеклами. Смех подхватили присутствующие, и весь сонм устремился в соревнование — кому смешнее.

По знаку инквизитора все стихли. Старший писарь поднес игумену красивый пергамент и перо:

— Здесь пиши, Еремейка, что суду не внял и покаяние не явил.

Игумен прочел приговор. Принял перо и начертил:

— Еремия, раб Божий. Игумен. Не каюсь.

Источник: телеграм-канал «Игуменнекаюсь»

Если вам нравится наша работа — поддержите нас:

Карта Сбербанка: 4276 1600 2495 4340 (Плужников Алексей Юрьевич)

Или с помощью этой формы, вписав любую сумму: