Ахилла

«Ахилла» поговорил со священником Антонием Шугалеем, который недавно был запрещен митрополитом Крутицким и Коломенским Ювеналием (Поярковым) в священнослужении на год. Отец Антоний уже рассказывал нам, что стало причиной этого запрета. Сегодня он делится с нами подробностями скандальной истории 2016 года вокруг «непристойного» концерта в Ильинском храме Апрелевки, где тогда служил Шугалей.

***

Священник Антоний:

— Когда меня перевели вторым священником в Апрелевку, я попал на приход с недавно открытым храмом. С назначенным на приход настоятелем, протоиереем Александром Кирюхиным, пришла и его община из храма, где тот служил ранее.

У людей из той общины внутри постоянно происходили некие брожения. Так, когда развивалась история с Чукотским епископом Диомидом, эта община пришла к настоятелю с требованием, чтобы он последовал за Диомидом, потому что находиться в рамках РПЦ уже грешно, и т.д.

И я попал в эту атмосферу — молодой храм, выражаясь максимально корректно, — очень мягкий настоятель, и группа вот таких прихожан, исповедующих откровенно раскольнические взгляды. Казначей, бухгалтер храма, был человек идейный — читал книжки про Царя-Мученика Николая, святого Григория Распутина, святого Иоанна Грозного. И все эти книжки спокойно стояли в церковной лавке.

И первым моим деянием на приходе было изгнание такой литературы из церковной лавки. Закупкой литературы занимался казначей, да и вообще всей хозяйственной деятельностью занимались люди, состоявшие в этом кружке (костяк кружка — человек 5-6, плюс сочувствующие — всего человек 15-20). Люди из этого костяка занимали все основные должности, входили в приходской совет, настоятель даже финансами храма не заведовал, это было отдано на откуп казначею — я вообще увидел первый такой храм, где настоятель полностью сложил с себя управленческие полномочия.

Я обратился к настоятелю с вопросом: как же так, почему такая литература находится в лавке. Настоятель уклончиво ответил, что, мол, да, вот он, казначей такой, но что поделать, не выгонять же, а то в раскол вообще уйдет, «а литературу я сам иногда убираю».

«Вы убираете, он ее ставит, люди покупают… И что?» — спрашивал я, но так и не дождался внятной позиции.

Тогда я стал говорить проповеди на эту тему, что такие книги недопустимы, в лавке они стоят по откровенному недоразумению, пытался объяснять, что в этих книгах не так.

Это сразу вызвало негативную реакцию со стороны той группы прихожан. Сами посудите, они чувствовали себя на приходе полными хозяевами, а тут сверху назначают молодого батюшку, который начинает наводить свои порядки.

Я обнаружил также, что в лавке не было Библии. Тогда я стал обращаться в Российское библейское общество, закупать Библии. И очень скоро за мной закрепилась слава, что я «масон», «английский шпион» (это цитаты) и, естественно, «модернист».

Когда я попал на приход в Апрелевке, еще не было официальной позиции о необходимости двух обязательных бесед перед крещением, и я попросил настоятеля ввести эти беседы. И у нас был один из немногих храмов на весь район, в котором могли отказать в крещении, если люди отказываются от огласительных бесед.

Среди той группы прихожан это тоже не вызывало восторга: как же так, нужно всех крестить. Некоторые тетушки из этой группы несли послушание за лавкой — и были откровенные случаи саботажа: люди приходили узнавать насчет крещения, а в лавке им говорили: не надо у нас креститься, идите в другой храм, там вас быстрее покрестят. Настоятеля я об этом ставил в известность, но ничего не происходило. Все эти лица до сих пор там работают.

Через год после того как я попал на приход, я открыл воскресную школу для взрослых. Набрал первый год — там были бабушки одни. Мы занимались серьезно: Писание, святые отцы, вероучение, богослужение. У меня сложилась система, рассчитанная сначала на два, а потом и на три курса. Каждый год я набирал новый курс. В итоге сложилось так, что по воскресеньям, с обеда и до глубокого вечера, у меня было несколько групп в воскресной школе для взрослых — появились, кроме бабушек, и молодые, и среднего возраста прихожане и начинающие христиане. За три-четыре года школа разрослась до 200 человек.

При этом у меня была задача, чтобы учащиеся активно включались в процесс богослужения, приходской жизни. Также сами мои ученики организовали шефство над детским домом — я лишь благословил их благое начинание. Начали волонтерскую деятельность, участвовали в праздниках с детьми-инвалидами, изучали память новомучеников и проч. После службы во дворе было активное угощение — варили сбитень, пили с баранками — привлекали людей внешних. Проводили ярмарки. И это шло не официально сверху, а потому, что людям самим хотелось.

Возник достаточно большой хор из прихожан, мы проводили даже службы без участия тех профессионалов, которые пели там на приходе.

В храме еще и до моего появления проводили концерты — пели оперные арии, народные, военно-патриотические песни. Когда появился наш хор прихожан, то из него впоследствии выделилась группа поющих более качественно, и они тоже захотели устроить концерт. Подобрали репертуар с христианскими песнопениями, которые были исполнены на рождественском концерте. Тот концерт прошел спокойно, никакой реакции не было.

Второй концерт нашего хора был на Пасху. Песнопения были на библейскую тему, например, пели псалмы на иврите, на латыни, на греческом, нашли ирландскую песню о Христе. Тот же «Let my people go» — спиричуэлс, в котором нет никаких антихристианских настроений, это по сути пересказ библейских событий. В этом была наша идея — мы делаем упор на тексты и показываем многообразие христианской традиции.

И вот здесь эти товарищи среагировали. Сам концерт прошел спокойно — это важный момент. И достаточно долго ничего не происходило. А потом выясняется, что эта группа товарищей написала на меня донос и отвезла к благочинному, протоиерею Олегу Митрову.

(Кстати, все эти видео, которые есть в сети, появились совершенно официально — мы сотрудничали с местным, наро-фоминским телеканалом, который делал из этого сюжет. А потом это видео «стырили», перерезали по-своему, со своими комментариями, а изначально сюжеты выглядели иначе.)

Меня вызывали к благочинному, я приехал, а там уже сидит вся эта группа товарищей. Мне зачитывают этот донос в формате обвинения, а я должен оправдываться. Что важно — среди тех людей, что присутствовали у благочинного и написали на меня донос, были люди, которые никакого отношения к нашему храму не имели.

Я текст этого доноса в руках так и не держал — и благочинный мне его не дал, и эти товарищи тоже, хотя я их просил. А потом этот текст всплывает через пару недель то ли на «Русской народной линии», то ли на «Благодатном огне» — на откровенно раскольническом сайте.

Я спросил благочинного: а вас не смущает, что текст доноса всплыл на подобном сайте, где пишут раскольнические вещи, выступают против священноначалия, патриарха, синода? Не хотите поинтересоваться, откуда он там взялся? Благочинный через пару дней ответил, что никто из тех товарищей якобы этого не делал, включая самого казначея нашего прихода.

Я говорю: «Окей, а кто это сделал? Не вы же? У меня текста и в руках не было».

Тогда мне стало понятно, куда ветер дует. Тем более наш благочинный — откровенный «славянофил»: для него все эти песни на иностранных языках — как личное оскорбление. Любую западную культуру он воспринимает как агрессивную, чуждую. Он сам любитель военно-патриотической работы, обязал крупные храмы купить автоматы для пейнтбола — и они летом устраивают «войнушки». (Кстати, по поводу обвинений меня в «модернизме» — да, я читал вслух тайные молитвы, но, на секундочку, мой благочинный делал точно так же.)

Историю против меня стали муссировать, развивать на разных сайтах. И вскоре мне скинули указивку, чтобы я перестал вообще заниматься всякой деятельностью на приходе — школу закрыть, волонтерскую деятельность прекратить, хор распустить. Народ возмущался, пару раз ездили к благочинному, тот кивал головой, обещал разобраться, мол, потерпите и все будет. А спустя несколько месяцев я получаю назначение в Верею.

От начальства я вообще не получил никаких объяснений — в епархию не был вызван ни разу. Мне только велели написать объяснительную по всему произошедшему — и я там отразил, что источник всего этого исходит из откровенно радикальной группы прихожан и раскольнических сайтов. Судьбу этой объяснительной я не знаю, но все те же люди продолжают оставаться в Ильинском приходе на своих должностях.

***

Из инстаграма о. Антония Шугалея:

«Я стал священником Русской православной церкви. Это было осознанное и взвешенное решение, хотя, как потом оказалось, много я не учел, а что-то вообще не воспринял всерьез.

Впоследствии все это сыграло свою роль и в конце концов привело к завершению этой «карьеры», но сегодня не об этом. 2 декабря 2006 г. я стал «батюшкой» или, как еще принято это называть в церковной среде, иереем.

Вообще оба этих названия мне претили и претят до сих пор. Собственно, они и не каноничны, мало кто знает, что настоящее и единственно верное название священного сана — это пресвитер.

Именно так провозглашается в молитве на поставление в сан: «божественная благодать пророчествует сего …. во пресвитера». И никаких батюшек, иереев и священников. Само слово пресвитер переводится с греческого как «старейшина, старший» и по сути определяет, что именно несет в себе это служение.

Интересно, что название иерей, вообще несвойственно христианству и отражает совсем другую идею, иерей — это не что иное как жрец, а именно жречество и было отвергнуто молодым христианством.

Наименования «отец» и уменьшительно-ласкательное от него «батюшка» фактически низводят порядок и устройство до обычного патернализма, что вообще несвойственно христианской идее, но это мало кто помнит.

Библейская максима: «А вы не называйтесь учителями, ибо один у вас Учитель — Христос, все же вы — братья; и отцом себе не называйте никого на земле, ибо один у вас Отец, Который на небесах; и не называйтесь наставниками, ибо один у вас Наставник — Христос» Матф. 23:8-10, забыта чуть более, чем полностью.

Как бы то ни было, сегодня пресвитерами «батюшек» называют только один раз, когда их рукополагают, а потом они становятся иереями-жрецами, что само по себе весьма красноречиво свидетельствует о радикальном изменении смысла служения и его целей.

Я же с самого начала решил для себя, что не хочу быть «отцом, батюшкой, жрецом», я хочу быть именно пресвитером, и именно из этой позиции я стал жить и действовать.

Я был молод, прямодушен, честен, горяч и конечно наивен…»

***

Напомним, что, согласно последнему указу митрополита Ювеналия, священник Антоний Шугалей должен в течении года проходить «покаянное» послушание в качестве псаломщика на одном из приходов. Отец Антоний отказался это делать, он понимает, что теперь вряд ли сможет вернуться к священнической службе. Теперь свою семью запрещенный священник будет кормить, зарабатывая на жизнь психологической практикой, для чего и ведет аккаунт в Инстаграме.

Фото из инстаграма о. Антония Шугалея

Читайте также:

• Священник Антоний Шугалей: Единственное, что от меня ждут — давай заткнись и спи
• Митрополит Ювеналий запретил в служении священника-«модерниста» Антония Шугалея

Если вам нравится наша работа — поддержите нас:

Карта Сбербанка: 4276 1600 2495 4340 (Плужников Алексей Юрьевич)

Или с помощью этой формы, вписав любую сумму: