Как я стал строптивым
28 июня 2019 священник Сергий Митин
С преподобным преподобен будеши,
И с мужем неповинным неповинен будеши,
И со избранным избран будеши,
и со строптивым развратишися (Пс. 17:26)
В самом начале моего священнического служения мне посчастливилось встретить истинного подвижника благочестия — митрофорного протоиерея Николая Соколова, духовника Уфимской митрополии. Батюшка был такой святости, что мысли читал на расстоянии: ты только подумал что-то, а он уже с ответом торопился. На службу ходил каждый день. И все удивлялся желанию молодых священников — пойти в отпуск: «Как можно от молитв отдыхать?» Ходил в простой одежде, питался без излишеств. Если в кармане какая-то копейка заводилась, то быстрее старался от нее избавиться — сплавлял в Фонд мира.
Я был его последним ставленником. Перед рукоположением отец Николай принял у меня полную исповедь. Духоносный старец, начисто вывернув мою душу, сподвиг рассказать ему и о самом сокровенном, на что он в итоге заключил, мол, и не с такими грехами служат. И не просто меня рекомендовал к хиротонии, но и аргументированно защитил перед правящим архиереем. Вскоре настоятель Покровского храма отошел ко Господу.
И благословили меня набираться приходского опыта по городам и весям… После нескольких лет путешествия по России, в основном, по эндемичным зонам, по ВТЭКовским справкам, вернулся с матушкой домой, в Симбирскую епархию. Определили меня в Никольский храм, что в Новом городе. Здесь для полного комплекта не хватало четвертого священника. Нагрузку по службе мы распределяли по-братски, а вот требы (отпевание, освящение) — по понятиям: блатные имели куски от пирога, а остальные — крохи от него.
Бывало, требную неделю просидишь, дежуря в храме, — и впустую. Не поверил, что из двухсот тысяч населения района города никому ничего не надо. Стал выяснять. Оказывается, отпевания до храма вовсе не доходили. Двое священников, которые служили на приходе со мной, напрямую сотрудничали со всеми похоронками. Мало этого, один даже умудрялся, сговорившись с кассиром иконной лавки и людьми из обслуживающего персонала храма, прямо из подноса требного уводить для освящения машину или совсем такую мелочь, как нательный крестик.
Механизм обкрадывания собратьев во Христе был отлажен до меня и работал годами как часы. Блатные священники процветали. Один, например, чуть ли не каждый год менял свой автомобиль на более современную модель, ездил отдыхать за границу, тратил огромные суммы на свое увлечение — парашютный серфинг…
У меня нужды были поскромнее — необходимо было сделать ремонт в малосемейке, в бывшем общежитии, скопить 50 тысяч на операцию матушке. И я ничего не мог предпринять, так как сам проходил испытательный срок, который затянулся аж на два года. Наконец, мне дали указ и перевели на другой приход. Но здесь была похожая картина. Меня с первого дня предупредили, что треб нет и не предвидится. Но я кое-какой опыт уже получил. Да еще один из собратьев вразумил, что владыка на приход не придет распределять требы и нужно как-то действовать самому.
Отправил матушку в морг, чтобы наладила двухстороннее движение, хотя бы по чтению псалтири. Там ей показали длинный список священников, задействованных в отпеваниях, и несколько человек, читающих псалтирь. Я же в свою требную неделю попросил уборщицу храма, если к ней подойдут насчет освящения машины, чтобы она меня пригласила. Однажды ей удалось во время моего дежурства в храме порадовать, за что я ее отблагодарил небольшим пожертвованием. После — она исповедалась. И мне влетело…
Как-то в морге я столкнулся с одним священником. Он поинтересовался после совершенного им отпевания, сколько у меня в день треб. Я ему ответил, что в лучшем случае — одна в неделю. Мои слова ему показались неправдоподобными. И он, забыв кадило, повешенное на спинке стула, быстро удалился из комнаты, где мы одевались, чтобы уточнить мою информации в соседнем помещении, в котором сидел агент похоронки при морге. Тот на его вопрос только рассмеялся (эта фирма, в основном, занималась похоронами отказников и тех, чьих родственников морг долго искал).
Несмотря на то, что все мои собратья где-то паслись, мои попытки вписаться в требную обойму, не пришлись им по вкусу. Еще один появился нахлебник! И через некоторое время посыпались на меня всякого рода залеты, подставы, жалобы. Однажды священник строящегося храма на Верхней Террасе, подкараулив меня у морга, сообщил: «Митрополиту я не скажу, что ты тут требничаешь, только подбрось 300 тысяч рублей на крышу церкви». В ответ я ему улыбнулся и заметил: «Владыке передай от меня поклон. И скажи, что надо делиться!»
Покойный митрополит Симбирский и Новоспасский Прокл был в негодовании от такой наглости. Конечно, процесс по отправке меня за штат ускорился. Страницы личного дела продолжали множиться как грибы после дождя. Но надо отдать должное, владыка, узнав о моих долгах, дал возможность мне, заштатному, как-то их отдать. И что интересно, накануне родительской, в субботу, за два дня до смерти, приснился, сообщив, что теперь настоятель храма, где я служил, мне больше не повредит (как раз он и организовывал мне подставы).
Прошло время, сменился в митрополии один владыка, потом — другой. Как-то после отпевания столкнулся со мной еще один священник.
— Кто тебе разрешил требничать? — удивленно бросил он мне.
— Так Устав же не запрещает заштатному совершать требы? — отпарировал я.
На следующий день позвонил мне секретарь епархии и в трубку прокричал:
— Кто тебя благословлял? Ты — вор!
— Вот проведу журналистское расследование и узнаем: кто из нас вор, — спокойно ответил ему.
Через некоторое время в социальных сетях наткнулся на информацию, в которой говорилось, что на его матушку зарегистрирована недвижимость — 1600 квадратных метров. Вот Господь и без расследований мне все открыл!
Конечно, описывая все это, ощущаю себя, как будто вымазался в навозе. Так противно! С кем поведешься, от того и наберешься. Коль в епархии такие правила игры, то и я решил ими воспользоваться. Правда, в игру меня никто не приглашал. Меня звали служить и всех замещать в свою свободную неделю, а не богатеть. А потом в патриархии удивляются, откуда вываливается грязь на Церковь. От обиженных! Чтобы не было подобных опусов, негатива, руководству тех же митрополии нужно иногда включать мозги, радеть об имидже Церкви.
В связи с этим вспоминается один случай из приходской жизни. Дело было в Белорецке. Алтарник после литургии собирал пожертвования в храме Святой Троицы. И матушка настоятеля храма заметила: как крупные купюры стали плавно перетекать с подноса в его карман. Думал, что парня выгонят с алтаря, но на удивление произошло чудо. Ему благословили сделать 60 поклонов и повысили зарплату. Почему?
— Ну уберем его, — поделился со мной настоятель, — пойдет трепаться, что мы тут не ангелы — анекдоты во время службы шпарим, город же маленький. Таких, как он, надо держать на коротком поводке!
Правда, позже благодарный алтарник подписал на меня клевету, что якобы аз, многогрешный, замахнулся во время причастия Чашей со Святыми Дарами… Когда же мы с матушкой случайно встретили его на улице, то не замедлили спросить, как он осмелился подписать такой вопиющий накат. Тот же без тени вины на лице ответил: «Вы уедете, а мне здесь жить и служить».
И все же мне кажется, что у этого митрофорного протоиерея, с одним классом семинарии (за что-то выгнали), больше житейской мудрости, чем у нынешних архиереев и их окружения. Да, со строптивыми развратишься. Так не плодите их. А если они и завелись, то делайте так, чтобы об их разврате не знали все. Надо же служить Богу, исполняя заповеди любви и милосердия. Делать так, чтобы волки были сыты и овцы целы.
Спросите, был ли я преподобным, общаясь с преподобным — отцом Николаем? Знаете, от ежедневной службы в Покровском храме в течение восьми месяцев я до такой степени очистился, что стал видеть вещие сны.
Однажды мне приснилось, что владыка дал указ на новое место служения — в Сибай, в храм в честь иконы Божией Матери «Отрада и Утешение». Пробудившись, я быстро достал епархиальный список всех приходов и к моему удивлению нашел этот храм в этом городе. А позже я действительно сел на сибайский поезд, но доехал до Белорецка. И храм Святой Троицы, находящийся там, для меня стал отрадой и утешением, потому что настоятель здесь между священниками делил все требы поровну (за каждую мы расписывались в журнале и получали деньги из кассы храма). Но это было только до тех пор, пока терпели меня на приходе. После того как выжили, все стало, как и везде: одним — куски от пирога, а другим с братской любовью — крохи.
Рисунок Вячеслава Полухина
Читайте также:
Если вам нравится наша работа — поддержите нас:
Карта Сбербанка: 4276 1600 2495 4340 (Плужников Алексей Юрьевич)
Или с помощью этой формы, вписав любую сумму:
