Когда цветет калина
10 ноября 2019 Ольга Козэль
Из цикла «Шестнадцатый парк. Рассказы водителя».
***
Иногда бывают странные случаи, чаще всего на 510-м, кладбищенском, маршруте. Оно и понятно: путь-то неблизкий. На прошлой неделе начинаю посадку возле метро, подходит бабушка. Мне, говорит, нужно не то кладбище, на которое вы едете. Тут есть другое — по крайней мере, было лет шесть назад. Проедем «Горки» — я покажу…
Во-первых, «Горки» мы не проезжаем — они далеко в стороне, во-вторых, остановить я могу только на остановке, в-третьих, я езжу по этой дороге уже четверть века — и никогда не слышала о другом кладбище. Нет, конечно, деревень вдоль шоссе много, есть, наверное, в них и кладбища, но как узнать, какое именно требуется? Все это я излагаю бабуле, она упрямо поджимает губы: «Вы не знаете, а кладбище есть…» — «Хорошо, давайте так. Когда вы увидите то самое, другое, кладбище, нажмите на кнопку — я остановлюсь на ближайшей остановке, идёт?» Бабушка вышла где-то в Воеводино.
А калина по дороге в оврагах белым-бела, даже не по себе становится от такой красы. Сегодня иду последним рейсом, на последней перед кладбищем остановке замечаю пассажирку с чемоданом. Видно, в аэропорт едет, но это не ко мне, я сейчас ухожу под откос, в тоннель и после на лесную дорогу.
Девушка — худенькая, моих лет, с волосами белыми-пребелыми, — машет рукой. Торможу. Она что-то начинает говорить по-английски, суёт мне под нос смартфон с картой, где я ничего не могу разобрать. Вот Воеводино, вот Шишкино, вот какая-то Александровская гостиница — туда она, что ли? «Ноу, ноу…» — я отрицательно качаю головой.
Девушка выходит. Странно, бывают же такие белые волосы… Я не спеша разминаюсь с многочисленными такси, которых здесь великое множество, -отстаиваются рядом с аэропортом, поворачиваю вниз, к тоннелю… И вновь замечаю белую девушку — она бежит с обрыва наперерез автобусу и снова машет мне. Я останавливаюсь и открываю дверь. О Боже, чего она к таксистам-то не подойдёт, они наверняка знают, где эта гостиница…
Девушка затаскивает чемодан на переднюю площадку. Сзади сигналят: я перекрыла всем кислород, в смысле, проезд. Что я могу поделать? Закрываю дверь, поспешно трогаюсь — и выхожу на лесную дорогу — ту, что ведёт к кладбищу. Блин, куда я её везу? Бедная девушка в ужас придёт, когда увидит кресты да памятники… Искоса взглядываю. Нет, спокойна, изучающе смотрит на меня или, может, на кнопки передней панели… Я чувствую, как правая щека начинает пунцоветь — так всегда бывает, когда на меня долго смотрят.
А вдоль дороги в лесу цветёт калина. И я говорю, не глядя на неё: «Калина… Совсем белая, как ваши волосы…» Вот я дебилка-то… Что за чушь я несу? Человек в чужой стране, возможно, нуждается в помощи, а я, пользуясь тем, что она не знает русского языка, горожу черт знает что… Калина, малина…
Я хмуро отворачиваюсь, смотрю на дорогу и больше не говорю ни слова. Хватит на сегодня глупостей! Ладно, если девушка увидит кладбище и испугается -значит, приехала не туда. Вызову ей такси, дождусь, расплачусь, объяснюсь как-нибудь с Глонассом. Авось, таксист лучше поймёт, куда ей нужно. Возле кладбища девушка выходит. Кивает мне, направляется куда-то к гранитным мастерским. Я еду обратно по лесной дороге. Это было? Или не было? А может, калиновый куст ожил? Нет, сегодня определённо мерещится всякая чушь.
Читайте также:
- Сын Ахматовой
- Пассажиры
- Фераро Роше
- Девяносто пятый
- Пятьсот десятый
- Четвертый рейс
- Я потеряла пилотку
- Нерасстегнутый шлем
- Нас видно из темноты
Если вам нравится наша работа — поддержите нас:
Карта Сбербанка: 4276 1600 2495 4340 (Плужников Алексей Юрьевич)