Ахилла

Статья Александра Герцена «Волжский манифест и Россия в осадном положении» в «Колоколе» от 20 июня 1863 г.

Вот текст манифеста, разосланного по деревням на берегах Волги. Мы его берем с печатного экземпляра.

Божию милостию Mы, Александр Второй, и пр.

В постоянной заботливости нашей о благе всех верноподданных наших, мы, указом в 19 день февраля 1861 года, признали за благо отменить крепостное право над сельским сословием богом вверенной нам России.

Уступая просьбам помещиков, мы, как ни тяжело было нашему монаршему сердцу, повелели однако всем временнообязанным крестьянам оставаться в течение двухлетнего срока, т. е. по 19 февраля настоящего 1863 года, в полной подчиненности у их бывших владельцев.

Ныне призвав всемогущего на помощь, настоящим манифестом объявляем полную свободу всем верноподданным нашим, к какому бы званию и состоянию они ни принадлежали. Отныне свобода веры и выполнение обрядов ее церкви составят достояние всякого.

Всем крестьянам, как бывшим крепостным, так и государственным, даруем в определенном размере землю без всякой за оную уплаты, как помещикам, так и государству, в полное, неотъемлемое потомственное их владение.

Полагаясь на верность народа нашего и признав за благо для облегчения края упразднить армию нашу, мы отныне впредь и навсегда освобождаем наших любезных верноподданных от всякого рода наборов и повинностей рекрутских; затем солдатам армии нашей повелеваем возвратиться на места их родины.

Уплата подушных окладов, имевших назначением содержание столь многочисленной армии, с дня издания сего Манифеста отменяется. Всем солдатам, возвращающимся из службы, также всем дворовым людям, фабричным и мещанам повелеваем дать без всякого возмездия надел земли из казенных дач обширной империи нашей.

В каждой волости, равно в городе, народ избирает четырех пользующихся его доверием человек, которые, собравшись в уездном городе, изберут совокупно уездного старшину и прочие уездные власти, четыре депутата от каждого уезда, набравшись в губернский город, изберут губернского старшину и прочие губернские власти. Депутаты от каждой губернии, призванные в Москву, составят Государственный совет, который с нашею помощию будет управлять всею Русскою землею.

Такова монаршая воля наша.

Всякий объявляющий противное и не исполняющий сей монаршей воли нашей есть враг наш. Уповаем, что преданность народа оградит престол наш от покушений злонамеренных людей, не оправдавших наше монаршее доверие.

Повелеваем всем подданным нашим верить одному нашему монаршему слову. Если войска, обманываемые их начальниками, если генералы, губернаторы, посредники осмелятся силою воспротивляться сему манифесту — да восстанет всякий для защиты даруемой мною свободы и, не щадя живота, выступит на брань со всеми дерзающими противиться сей воле нашей.

Да благословит всемогущий господь бог начинания наши!

С нами бог! Разумейте языцы и покоряйтесь, яко с нами бог!

Дан в Москве, в тридцать первый день марта, в лето от рождества Христова тысяча восемьсот шестьдесят третье, царствования же нашего девятое.

В подлинном собственною е. и. п. рукою подписано

(М. П.) Александр

Печатан в С. -Петербурге при Правительствующем сенате.

Велика ответственность, которую берут на себя авторы такого рода воззваний. Путь этот опасен: народ перестанет верить печатному слову.

Мы уверены, что общество Земли и Воли, принимающее за правило устранять отдельные попытки, не имеет никакого участия в составлении этого манифеста. Мы не сомневаемся, что это воззвание сделано людьми благородными, но не сообразившими, между прочим, и того, что они в нем поддерживают старую, несчастную мысль, что царь хочет дать настоящую волю, только ему все кто-то мешает, в то время когда ясно, что не только другие мешают царю, но он сам себе мешает, потому что он сам настоящей воли дать не хочет.

Если этот манифест издан особым кружком, то нельзя не посоветовать ему и всем другим присоединиться к главному обществу и действовать тогда с единством плана.

Хорошо и правительство, которое за распространение какого-то листка, не имевшего никакого действия, отдало всю Россию и всех русских произволу губернских начальств, т. е. диких губернаторов вроде пермского Лашкарева. «Подобные преступления не должны оставаться безнаказанными, хотя бы цель, к которой они направились, и была для них недостижимою. Губернским начальствам вменено в обязанность, по высочайшему повелению, предавать распространителей лжеманифеста и других возмутительных воззваний военному суду на тех основаниях, на которых в прошедшем году повелено было производить военно-судные дела о поджигателях».