Ахилла

18 декабря митрополит Винницкий и Барский Симеон (Шостацкий), перешедший из УПЦ МП в ПЦУ, дал интервью украинскому телеканалу «Вита». Мы благодарим Георгия, который специально для «Ахиллы» сделал перевод интервью на русский язык.

Вступление ведущего (В): В Украине произошло событие, масштабы которого, в полном объеме, ещё рано оценивать: создана Украинская поместная церковь и выбран её Предстоятель. Это событие можно поставить в один ряд с провозглашением независимости Украины, но какой путь к этому был пройден, и чего это стоило — сегодня мы зададим этот вопрос человеку, поступок которого заслуживает не только уважения, но и подражания. В студии — митрополит Винницкий и Барский Православной церкви Украины Симеон.

В: Владыко, здравствуйте.

С: Здравствуйте.

В: Поздравляю Вас, себя, православных прихожан с созданием Православной Церкви Украины на Объединительном Соборе… Ваша позиция по созданию единой поместной украинской Церкви известна давно. Вы были одним из немногих — почти единственным — кто был против постановления, которое предполагало, среди прочего, отказ от создания единой поместной церкви. Чем была обусловлена Ваша позиция?

С: Моё виденье поместной украинской церкви сформировано давно, ещё с моих студенческих, семинарских лет. Я всегда думал, что в Украине она должна быть. Потом были монастырь, монашество, архиерейство… Но я постоянно думал об этом. И не только думал, но и говорил это на архиерейских соборах, в том числе в Москве: ради единства украинского народа в Украине должна быть одна православная церковь, а не 3-5 ответвлений…

В: Там можно было это говорить, это не запрещалось? Или просто никто не считал, что это реально?

С: Видимо, да. Так и было вплоть до последнего момента — до 15 декабря, до Собора, где была создана Украинская автокефальная Церковь. Они думали, что из этого ничего не получится. Но Бог благословил. Я молился и просил: «Господи, если есть на то Твоя воля — пусть это случится, если нет — пусть распадется».

В: Да, вряд ли Церковь, в полном понимании этого слова, создается людьми…

Ранее Украинская Православная Церковь Московского патриархата собирала экстренное заседание, на котором Вы присутствовали. Вы понимали, какое решение там будет приниматься?

С: К сожалению, тот Собор вообще не был бы созван, если бы в тот день мы (архиереи УПЦ МП) не были приглашены Президентом на встречу.

В: Это было в тот самый день?

С: Да. Я вообще не знал, что будет Собор. Я был удивлен, когда пришло сообщение ехать в Лавру на 12.00 — Президент-то приглашал нас в «Украинский дом» на 14.00. Когда мы собрались к 12 часам в Лавре, то выяснилось, что с 11.00 уже начал свою работу Синод УПЦ, который принял решение проводить Собор… Также было принято решение, что мы не поедем в «Украинский дом», пусть Президент, если хочет, приезжает в Лавру — это было так «запрограммировано», к сожалению. Президент не согласился.

На Соборе принималось постановление из 12 пунктов. С некоторыми пунктами я был согласен, но среди прочего там числилось, что мы должны прервать евхаристическое общение с Константинопольским патриархатом…

В: Как это сделала РПЦ?

С: Да… В постановлении также был пункт о том, что со всеми другими Церквями, которые поддержат Константинополь, также будет прервано евхаристическое общение.

В: Может, тогда уж со всем православным миром?? Это чересчур…

С: Да… Выходит, что мы — самые святые, самые правильные. Чего уже ездить на Афон, на Святую землю?.. Мне это не понравилось, потому я не поддержал…

Раньше я ещё надеялся, что Москва каноническим образом даст нам автокефалию, но когда Москва сказала «НИКОГДА»…

В: «Никогда» — это слишком долго.

С: Потому я и не проголосовал. Остальные архиереи, единогласно «по-советски» склонив голову, поддержали постановление. Я отказался, сказав (Онуфрию): «Ваше Блаженство, в свое время, в 1991 году, Вы также были за автокефалию».

В общем, я не подписал — из-за этого ко мне нехорошее отношение.

В: Вас старались переубедить? Оказывали давление?

С: 83 архиерея было, все по-разному реагировали… Некоторые были очень активные, крикливые… Одни говорили, что нужно думать, как меня поменять на винницкой кафедре, другие — что меня нужно отправить в запрет. Но Блаженнейший ответил им, что нет повода для принятия по мне подобных решений.

В: А со стороны светской власти было давление? Со стороны Москвы?

С: Я бы так не сказал. Только разговоры с моими собратьями-архиереями, да и некоторые люди могли что-то говорить, кто не согласен с моей позицией… Также часть моего духовенства, нашей винницкой епархии. Конечно, мне очень жаль…

Вообще около 10-12 архиереев обещали, что прибудут на Собор, а вышло так, что нас было двое с владыкой Александром (Драбинко). Внезапно, за одну ночь, у остальных архиереев поменялись планы — или в больницу легли, или отбыли за границу…

В: Ну да, сейчас зима, могли и заболеть…

В тот день, когда Вы озвучили свою позицию на Соборе Московского патриархата, Вы все же встретились с Президентом Украины. О чем была речь? Вам давали какие-то обещания? Какие-то гарантии — хотя бы гарантии Вашей безопасности?

С: Всё, что Вы сказали — это и есть ответ. Я могу сказать, что да. Президент подтвердил, что те, кто будет участвовать в Соборе, будут защищены в правовом (да и в любом) поле. Также будут защищены от всякого насилия все приходы и общины, которые будут сами решать, к кому принадлежать: к новой поместной украинской церкви или к российской церкви.

В: В интернете обсуждают, что Президент обещал Вам привлекательную должность в новой Церкви. Насколько это правда?

С: …Вы знаете, сколько всего писалось о том, что я «человек Президента». Всё началось ещё с моей поездки в Америку, когда СМИ Московского патриархата писали о том, что Президент поехал представлять меня… Хотя мне непонятно, кому. Мы не встречались ни с кем из правительства, это была поездка чисто по церковной линии, паломническая…

Вообще я хочу сказать, что с 11 октября вся Украина — епископы, священники и миряне уже были под покровом Константинопольского Патриархата, поскольку решение 1686 года, когда украинская церковь была присоединена к Московии, было отменено. Таким образом, Константинополь возвратил Украину под свое попечение… Украина была больше 300 лет с Московией — ну вот такой был у нас период, что то одна империя — Российская, то другая — Советский Союз, а когда Украина стала независимой, то появилась возможность: «Независимому государству — независимая Церковь». Процесс был непростой, но, слава Богу, это произошло. Только, к сожалению, с минимальным участием моей прошлой Церкви. На сегодняшний день я уже архиерей Православной Церкви Украины.

В: Можно ли говорить о том, что несмотря на весьма ограниченное количество архиереев, присутствовавших на Соборе, в Московском патриархате остается ещё много людей, поддерживающих создание поместной украинской церкви, которые просто не говорят этого вслух?

С: (Иронично улыбается) Были такие из архиереев, которые сказали: «Вы идите, а мы посмотрим и придем за вами».

В: Такая человеческая позиция вполне понятна. Первым всегда тяжело.

С: …В принципе, на момент Собора епископы уже не представляли отдельно МП или КП, т.к. они уже были ликвидированы, каждый участник был просто украинским архиереем под омофором Константинопольского патриархата. То, что часть архиереев МП не приняли этого — это уже другой [вопрос]. Хотя в письме Блаженнейшему митрополиту Онуфрию Вселенский Патриарх написал, что после того, как пройдет Собор и будет выбран новый Предстоятель (так и случилось: новым Предстоятелем Православной Церкви Украины стал Блаженнейший митрополит Епифаний) — двух канонических митрополитов киевских уже не может быть… Теперь наш бывший Блаженнейший не может носить своего титула, теперь он просто «митрополит Онуфрий», но митрополит не украинской православной церкви, а московской. Верховная Рада в ближайшее время примет решение о переименовании наших церковных структур… так как в Украине теперь уже есть своя независимая поместная Церковь.

В: Какое впечатление на Вас произвел Объединительный Собор?

С: Были некоторые проблемы и вопросы, решение задержалось на 3 часа… Слава Богу [всё решилось], благодаря мудрости иерархов и неотступности Президента, который начал реализовывать эту идею ещё с момента прихода на пост главы государства… Автокефалия — это вторая ступень после провозглашения независимости Украины… Церковь и православная вера — это скрепы, которые делают государство и народ единым… Весь этот процесс был тяжелым: было и внутреннее, и внешнее давление.

В: Были ли у Вас мысли, что Вы можете возглавить Православную церковь Украины?

С: Когда отдельные люди вкладывали мне это в уши, то, конечно, были такого рода тщеславные мысли…

В: Ну, все мы люди…

С: Но в этом плане я человек идейный: я не за должность, а за то, чтобы в Украине была самостоятельная Церковь…

В: Вы доказали это своим поступком и своей позицией.

С: Мне было приятно, что архиереи из бывших КП и УАПЦ поддержали меня. 9 голосов не хватило, чтобы я стал предстоятелем новой Церкви — но на всё Божья воля, я об этом не сожалею.

В: Уже на следующий день Вы с кафедры Спасо-Преображенского собора в Виннице рассказали прихожанам, что произошло — и реакция была похвальной, вплоть до «браво!». Вы рассчитывали на такое?

С: Я не ожидал… После того, как из 10 архиереев на Собор пришло двое… Были даже мысли, когда возвращался из Киева в Винницу: «Служить мне завтра Литургию, или нет?..» И когда я всё сказал, не все приняли это, в том числе некоторые священнослужители нашего кафедрального собора.

Но, слава Богу, меня поддержали те люди, которые вместе со мной молятся уже 11 с лишним лет. Пришли и другие, кто поддерживает идею автокефалии — и я думаю, их будет ещё больше. Просто так случилось, что за всё это время Винница стала немножко монархистской, «прорусскомирной»… это я говорю о священниках. А священники, через свою проповедь, влияют на людей…

Я извинялся перед прихожанами вчера и в воскресенье (16 числа), потому что я также, будучи архиереем 22 с лишним года, постоянно защищая себя и ту позицию (особенно на Волыни на Западной Украине), постоянно говорил, что там [в бывших КП и УАПЦ] неканонично, там безблагодатно в тех церквях, только истина у нас… Поэтому есть и моя вина в зомбировании людей и в формировании определенных настроений. А тут видите, как получилось: в свое время и я, и священники одно вбивали в головы, в умы людей, а на сегодняшний день…

В: То есть, Вы сознавали, что есть за что попросить прощения?

С: Да…

В: Это достойный пример…

С: …Мы как капитаны корабля — крутнуть руль и развернуть голову можно резко, но пока вся та махина сзади, огромный корабль, развернется… Этот корабль — наш народ. Поэтому перейти на новый лад и осознать, что всё это истинно, правдиво и канонично, очень тяжело…

Но я ни о чем не жалею. Пусть даже нас всего двое пришло на Собор (я и владыка Александр), но благодаря этому всё и состоялось, потому что условием Вселенского Патриарха было то, что должны быть представители всех Церквей. Но Собор состоялся, Статут принят. Образована новая структура — 15-я мировая автокефальная церковь, Православная Церковь Украины. Я рад, что причастен к процессу её создания, её рождения, и очень рад, что теперь в Украине нет тех, о ком можно сказать: «Они неканоничные, неблагодатные, неправильные».

Конечно, бывший Московский патриархат говорит, что я теперь также раскольник, но…

В: И Вас запретили в служении?

С: Да, но на сегодняшний день этот запрет не имеет никакого значения… За день до Собора я и владыка Александр, зная, какими будут действия нашего бывшего священноначалия, написали обращение к Вселенскому Патриарху. Он ещё раз подтвердил то, о чем уже говорилось: мы больше не являемся членами той структуры, а находимся под омофором Вселенского Патриарха. Он дарует нам автокефалию, и тут мы можем зависеть только от него. Никакие решения Московского патриархата не имеют никакой юридической силы, никаких канонических оснований. То, что нас вычеркнули из списка канонических архиереев — их внутреннее решение, не имеющее для нас никакого значения… И не только для меня, как указано в той грамоте, но и (через меня) это решение касается моих священников и моей паствы.

В: Для прихожан остается открытым вопрос, что вообще означает, что винницкая епархия переходит в ПЦУ?

С: Есть время для перехода, и оно не имеет временных границ. Мы получили статус автокефальной православной Церкви — а ведь некоторые Церкви ожидали такого статуса десятилетиями и столетиями!.. Объединительный процесс в нашей Церкви будет длительным и может растянуться на 5-10 лет, а то и больше… Всё будет зависеть от церковных общин…

Когда, после принятия Верховной Радой соответствующих законов, УПЦ МП придется изменить свое название на «Российская православная церковь в Украине», или «Экзархат российской церкви», им уже придется прямо говорить людям, что они прихожане российской православной церкви… К величайшему сожалению, мы (в том числе я) врали людям, что мы украинская православная церковь, не добавляя про того, что мы Московский патриархат…

В: То есть говорили только часть правды?

С: Да. Хотя в отдельных документах, когда мы записывали определенные решения, то на бланке для России и заграницы писали «Московский патриархат».

В: А внутри страны Вы всегда использовали просто «Украинская православная церковь»? Тут есть элемент двойных стандартов…

С: Да, вот так было, к сожалению… Но теперь будем четко говорить: «Вы за украинскую или за российскую Церковь? Выбирайте». И тогда люди сами определятся, куда им идти, в какой храм. В городе всё сложнее, но в селах православные общины сами решат, куда двигаться.

В: А какова доля Спасо-Преображенского собора?

С: Этот собор является памятником архитектуры национального значения, он принадлежит государству. И принадлежит не только собор, но и многие другие храмы в Винницкой области. Государство имеет право разорвать договор со структурой, которая пользуется зданием. На сегодняшний день мы арендуем собор у государства и то, что поменялся наш канонический статус (мы были УПЦ МП, а стали ПЦУ), не влияет на этот договор. Мы остаемся арендаторами нашего кафедрального собора. Другие общины будут определяться сами.

В: Владыко, напоследок Вы можете обратиться к православным людям, прихожанам… Уверен, Вам есть что сказать.

С: Дорогие владыки, отцы, братья и сёстры! Процесс предоставления автокефалии для Украинской православной Церкви пошел. Колесо истории уже не повернуть назад. Поэтому, рано или поздно, мы придем к тому, что в Украине, преимущественно, будет ПЦУ, которая объединит всех тех, кто сегодня ещё стоит на пороге сомнений… Большинство архиереев и священников находятся во внутреннем состоянии неопределенности — идти в автокефальную церковь или оставаться в российской? Сейчас как раз есть и время, и возможность. Никто никого не подгоняет и не загоняет никуда насильно… Блаженнейший митрополит Епифаний сказал: «двери ПЦУ открыты для всех»… Всё зависит от нас.

Но я хотел бы напомнить, что мы живем в Украине: Господь дал нам эту землю, которую мы должны любить, лелеять, уважать, а если придется — и защищать. И сейчас именно такое время. Уже пятый год у нас идет война, и мы защищаем свою страну, свою землю, свою независимость, свою Украину. И то, что мы бываем недовольны некоторыми политиками или властью в целом [не имеет значения], потому что люди меняются и приходит новое время, а наша земля остается. Наша родина — Украина.

И теперь мы имеем поместную православную Церковь, поэтому должны быть едины — в вере, во Христе, в Церкви и в государстве. Я бы хотел, чтобы мы забыли агрессивный тон, который звучит со обеих сторон, — но особенно, к сожалению, со стороны Московского патриархата (проклятья и обзывания). Даже российские священники говорят: «Так больше невозможно». Ведь где Бог? Там, где любовь. А где любовь — там и Бог. А когда сегодня столько ненависти, злобы, зависти, столько желчи выливается на своих же собратьев, священников и мирян — пусть даже мы больше и не в одной Церкви — но мы же люди. Более того, именуемся христианами. Разве может быть в нас столько ненависти? Господь учит нас любить своих врагов, благословлять проклинающих, делать добро тем, кто делает тебе зло. Будем помнить, если мы христиане, как написано в Евангелии, помнить слова Господа…

Да, может быть, есть что-то неправильное в чём-то том или ином — но есть Господь, управляющий всем. И когда кто-то говорит: «Это неправильно, неканонично!» — но если бы было так, то не принял бы Собор той Церкви, которая является матерью для всех (хоть и Церковь Христова родилась в Иерусалиме)… Каждый, конечно, может говорить, что хочет — но если кто-то говорит: «неправда» — пусть докажет. Константинополь доказывает всё документами, все эти решения являются каноничными. Поэтому сегодня, хочет кто-то или нет, у нас есть Украинская независимая поместная автокефальная Церковь… которая является сестрой как для польской, как для греческой, так и для российской Церкви… И уже в воскресенье во время службы Его Святейшество Вселенский Патриарх Варфоломей поминал нашего предстоятеля Блаженнейшего митрополита Епифания как главу [украинской] Церкви. Он его признал…

6 января митрополит Епифаний вместе с Президентом поедут в Стамбул к Вселенскому Патриарху на праздничную литургию, во время которой будет официально вручен долгожданный Томос — грамота, в которой указано, что украинской Церкви предоставлена автокефалия. После этого Вселенский Патриарх обратится ко всем поместным Церквям с целью признания митрополита Епифания как главы ПЦУ. Блаженнейший митрополит Епифаний, в свою очередь, должен будет разослать верительные грамоты всем предстоятелям поместных Церквей, после чего начнутся официальные визиты нового главы Церкви ко всем Православным Церквям. Надеемся, что этот процесс будет успешным.

Как мы видим, не все Церкви приветствуют эти решения, но опять-таки: процесс признания некоторых Церквей — например, московской — длился более ста лет. Их не хотели признавать. Но по тому, что сейчас есть, мы видим, что процесс как независимости, так и автокефалии двигается гораздо быстрее, чем тогда, потому что вообще все процессы в мире сейчас протекают быстрее.

Если вам нравится наша работа — поддержите нас:

Карта Сбербанка: 4276 1600 2495 4340 (Плужников Алексей Юрьевич)

Или с помощью этой формы, вписав любую сумму: