Ахилла

Рассказ Надежды Тэффи «Новые партии» (июль 1917):

Политические партии растут как грибы под дождем.

Каждый день узнаешь что-нибудь новенькое.

Использованы все буквы алфавита в самых причудливых сочетаниях. Некоторым новорожденным партиям пришлось даже приняться за французские буквы. Вчера один из чиновников совершенно особых поручений сообщил мне, что принадлежит к новой партии — партии q (кю); девиз партии «quand mЙme» — что бы то ни было…

Священник Петров основал партию христиан-конституционалистов-демократов — К.-Х.-Д. (просим не смешивать с курско-харьковской дорогой, которая основала свою партию).

Партия священника Петрова во всем солидарна с партией конституционалистов-демократов (они же «кадеты»); разница только в том, что новая партия желает молиться богу. Бог, говорит она, необходим для русского народа.

Это мнение новой партии далеко не ново. В политике России, как внутренней, так и внешней, бог всегда играл не последнюю роль.

На театр войны в Маньчжурию вагонами отправлялись иконы.

Большинство погромов (их я отношу к политике внутренней) начиналось с пения молитвы «Спаси, господи, люди твоя и благослови достояние твое».

И народ русский искони воспитывается на принципе: «Несть бо власть аще не от бога», в силу которого каждого держиморду-урядника обязуется считать за наместника божия, чем-то вроде римского папы.

Таким образом, у партии К.-Х.-Д. есть веские исторические основы для своего raison detre (существования — франц.). Очевидно, предполагается, что и в политике свободной России будут факты и положения, которые без веры приемлемы быть не могут. Это предусмотрительно.

Я почти вижу перед собой страничку будущего религиозно-политического катехизиса.

Вопрос: Как совместить закон о свободе печати с преданием суду редактора-издателя газеты?

Ответ: В-пятых, сие необъяснимо. Без дела из этого дела не выкрутишься. А поверишь — и успокоишься.

Очень хорошая партия К.-Х.-Д. У нее, наверное, найдутся подражатели. Возникает партия М.-Д. — магометан-демократов, Е.-Д. — евреев-демократов. Наконец, партия К.-Х.-Д. по всем признакам исключительно православная. Не может же стоящий во главе ее русский священник разводить лютеран. Вот и новые партии намечаются — Л.-Д. и католики-демократы — К.-Д. (не путать с кадетами).

А сектанты? Не забудем же и сектантов. Х.-Д. — хлысты-демократы (не путать с партией о. Петрова), Д.-Д. — дырамоляи-демократы. Наконец, А.-Д. — атеисты-демократы.

Немалую роль сыграет также партия Х.Р. — христиане-реакционеры. Партия эта старая и многочисленная; многие года поддерживала х.-с. — христианское самодержавие, и буква «х» — этот маленький крестик — был им необходим, как самая дьявольски смелая ложь. О, он еще не снят с древков трехцветных знамен. Будем помнить об этом.

Ходят слухи о возникновении еще новых партий. Слухи и достоверные, и темные. Разобраться трудно.

Говорят, что петербургские актеры признали себя принадлежащими к пролетариату, но от всего, что логически за этим должно было последовать, решили воздержаться. Партия их будет, кажется, называться д.-п.-в. — «демократы, поскольку выгодно».

Фабриканты и заводчики организовали партию п.-э. — прогрессивных эксплуататоров».

Какая-то железная дорога, не помню какая, тоже основала свою партию. Все служащие должны были дать подписку о том, что политикой заниматься не будут, и поклялись, что во всем и всегда виновным по-прежнему будет стрелочник.

Другая железная дорога тоже заявила, что политикой заниматься не будет, а во всем остальном сходится с партией К.-Д.

Одна классная дама губернского пансиона основала партию, во всем сходную с К.-Д, но при этом обязательно — танцы.

Танцы — для развития грации.

«Русскому народу-долготерпцу, — говорит она, — необходима грация и красота поз. Только тогда услышит он рукоплескания Западной Европы».

С каждым днем, с каждым годом…

Спросили бы вы год тому назад у какого-нибудь почтенного статского советника, к какой он принадлежит партии. Он бы вам сказал: «Мэ… э… в железнодорожном клубе… с прикупкою и гвоздем…»

Теперь не то. Теперь и действительные статские, которые в прошлом году не грешили даже банкетами, и те вкусили от сладости союзов.

— Наша партия, — тут следует несколько букв, — партия, так сказать, прогрессивных генералов. Мы, собственно говоря, сочувствуем, но, с другой стороны, отчасти и протестуем. У нас вообще очень сложная программа. Мы ее часто изменяем и пополняем. Сегодня я еще никого из наших не видел, так что даже не могу вам сказать, как мы обстоим.

Пока пишу эти строки, возникли еще две новые партии. Само собою разумеется — прогрессивные. Иных теперь и не бывает.

Одну из них — п.-с. — «прогрессивно-севастьяновскую» — основал директор почт и телеграфов.

Девиз партии — «Телеграф и почта да будут вне закона».

Что бы ни случилось, через какие бы эволюции не прошла политическая жизнь России — почтовый чиновник должен оставаться неприкосновенным в своем закостенении. Никакие изменения в законах государства не имеют ни доступа к телеграфному чиновнику, ни власти над ним. Россия — сама по себе, телеграф — сам по себе. А кто этого вместить не может — пусть убирается вон со службы.

Вторая партия еще прогрессивнее. Пожалуй, даже самая прогрессивная. Дальше и идти некуда.

К ней принадлежат многие весьма известные общественные и государственные деятели.

Кто? Нет, их называть незачем. Они так твердо и ясно проводят свою программу в жизнь, что по каждому их распоряжению, докладу, постановлению вы всегда безошибочно отличите их.

Объединяют они себя под буквами П.-П.-П.

— Партия прогрессивных паралитиков.