О каноничности греха
17 июля 2020 Дмитрий Вайсбурд
Когда атеист пишет об атомизации современного общества, о разрушении в нем института брака, о замене его временным партнерством как о вещах в принципе нормальных, это, к сожалению, естественно. Но когда клирик РПЦ, хоть и анонимный, предлагает не противостоять этим явлениям, а приспосабливаться к ним, это беда. Зачем же обществу такая церковь, если она не только не готова противостоять злу, но и злом-то его не считает?
Преувеличиваю? Нисколько. «Что такое грех? — вопрошает автор. — Грех — некое деяние, таящее серьезную угрозу обществу и человеческой личности». Вот, оказывается, как — Бог тут вообще ни при чем. Нет вреда обществу или личности, нет и греха. Значит мужеложство, скотоложство, промискуитет, не говоря уже о таких смертных грехах как ворожба или лжепророчество, уже вообще грехами не являются. После того как выяснилось, что в РПЦ рукополагают даже убийц, меня трудно чем-то подобным удивить. Но все-таки хотелось бы знать, кто человека с такими представлениями о грехе рукополагал.
И все же я бы, наверное, не стал отвечать на такую статью, если бы в ней не содержалась целая программа церковных реформ, основанная на таком подходе. Что в нашей церкви и так все хорошо и никаких реформ не требуется, едва ли можно убедить даже того, кто смотрит на нее извне и видит лишь золотые купола и помпезные службы. Но меры, которые предлагает автор, боюсь, приведут к положению еще худшему.
Прежде всего это радикальное примирение с чрезвычайно распространившимися в нашем обществе разводами, предложение считать это нормой. С точки зрения секулярной, возможно, так и есть. Ведь светское общество не знает иного понятия нормы, чем просто обычай — как чаще всего поступают, то и есть норма. В церкви не так. Для нее норма — это исполнение воли Божьей. Даже если все 100% людей будут поступать вопреки ей, это нормой не станет. Так что никакая статистика разводов не может служить поводом считать заповедь Христову Мф.19:3-6 устаревшей или не актуальной в наше время. И тех, кто ее нарушает, следует в духе любви и сочувствия обличать и призывать к покаянию. И в первую очередь это обязанность клириков.
Что же касается самих клириков, к ним в данном отношении сложившаяся церковная практика предъявляет гораздо более жесткие требования, чем к мирянам. Не думаю, что эти требования во всем хороши. Но сам факт, что они должны быть более строгие, чем для мирян, представляется мне бесспорным. Проблема клириков, утративших семью, известна в православной церкви уже много веков. Только если раньше это были в основном вдовые клирики, то теперь в основном разведенные. А проблема та же. Человек избрал путь служения церкви, не рассчитывая на то, что ему придется проходить этот путь одному, без семьи. А жениться вновь канон ему запрещает. Вот и приходится либо нести непосильное бремя, либо оставлять служение, либо так или иначе врать. Ясно, что все три варианта плохи.
Какое же решение предлагает автор? Пока нельзя 17 Апостольское правило отменить (из контекста понятно, что на такую отмену он надеется в будущем), то пока можно его просто игнорировать. Можно с этим согласиться? И да, и нет. С одной стороны, сама идея отмены канона говорит о том, что автор путает его с законом, с правовой нормой. О. Николай Афанасьев, когда преподавал каноническое право в Сен-Серже, свою первую лекцию обычно начинал так: «Господа студенты! Мне поручено читать вам предмет, который обычно называют „каноническое право“, хотя я вам сразу должен сказать, что такое название является недоразумением, потому что самому праву в Церкви места нет. Право проникло в Церковь только тогда, когда оскудела любовь».
Канон — это правило, то есть традиция. Такое-то правило такого-то собора означает, что в таком-то веке такая-то поместная церковь решила данный вопрос вот таким образом. И не просто решила, а на это решение последовала общецерковная рецепция. То есть, проще говоря, оно ни у кого не вызвало возражений. Так что любой канон — основание утверждать, что такое решение для церкви нормально и правильно.
Однако это вовсе не основание утверждать, что любое другое решение по аналогичному вопросу (особенно если оно принято в другую эпоху, в другом регионе и при других обстоятельствах) ненормально и неправильно. И именно поэтому признание канона вовсе не тождественно его непременному исполнению. Признавать каноны православной церкви мы все обязаны, иначе мы не можем считаться православными. А исполнять должны лишь те из них, что уместны в данном церковном сообществе. Правда, решает, что для данного сообщества уместно, а что нет, обычно архиерей. Остальные члены народа Божьего от решения этого вопроса обычно отстранены от слова совсем. Это действительно нехорошо. Но это уже совсем другая проблема.
Как же быть с клириками, оказавшимися, вопреки своим ожиданиям, без семьи? Разрешить им вступать во второй брак? В принципе такое решение возможно. Но не втихаря, как предлагает автор, а если/когда такое решение будет принято церковью. А вот в возможности последнего в обозримом будущем я как раз сомневаюсь. Особенно учитывая негативный опыт обновленцев (1920-х гг.), Филарета (Денисенко) и пр.
В этой связи могу предложить вариант, на мой взгляд, более приемлемый, сохраняющий не только букву, но и дух вышеупомянутого Апостольского правила. Ведь смысл его в том, чтобы не рукополагать людей, которые еще не определились с выбором своего жизненного пути. В древности вступление в брак означало, что человек такой выбор сделал. Теперь это не так, брак может распасться через 1-2-3 года. А вот браки, просуществовавшие больше 10 лет, распадаются значительно реже. Да и человек, проживший вне брака (в монашестве или просто в целибате) аналогичный срок, вряд ли испытает острую необходимость жениться. А если он к тому же за это время получил богословское образование, из него может получиться неплохой пастырь.
Вот таких людей, а не молодежь после семинарии, хорошо бы было рукополагать. Только для этого нужны архиереи, заинтересованные не в таком священстве, которым легко манипулировать и с которого можно требовать взносы в любом размере, а в таком, которое будет пасти народ Божий, а не самих себя.
Читайте также:
Если вам нравится наша работа — поддержите нас:
Карта Сбербанка: 4276 1600 2495 4340 (Плужников Алексей Юрьевич)
Или с помощью этой формы, вписав любую сумму:
