Ахилла

Почему началась Вторая мировая, кому выгодна коллективная ответственность народа и как угадать, на чьей стороне Абсолютное Зло — об этом сегодняшний текст нашего постоянного автора.

***

Victory Monument — это один из главных бангкокских ориентиров; он знаком миллионам туристов со всего мира, но практически никто из них не знает, что Victory Monument воздвигнут в честь победы во франко-тайской войне 1940 года, по итогам которой королевство вернуло себе территории, уступленные колонизаторам полувеком ранее. Очевидно, что эта война была частью Второй мировой — равно как и не менее очевидно то, на чьей стороне королевство выступало в ходе этой войны.

Вторая мировая война вообще была в Азии довольно странной — на стороне союзников не выступало ни одной азиатской страны, в лучшем случае это был нейтралитет. Здесь могут идти дискуссии по поводу Китая — но Китай в период с 1911 по 1949 годы представлял собой очень странный конгломерат разных государственных образований; во время Второй мировой на территории нынешней КНР существовало как минимум четыре правительства, и какое из них считать законным — вопрос открытый. Те же азиатские страны, которые считаются частью союзной коалиции, были либо оккупированы, потому что союзники подозревали правительства этих стран в возможном переходе на сторону Оси (как Иран с Ираком), либо вступили в войну тогда, когда все уже было ясно — в районе осени 1944, а то и лета 1945 (как Турция или Монголия).

В тех же странах, которые открыто выступали на стороне оси в Азии (за исключением Японии), после окончания войны не произошло особых изменений — фактический военный диктатор Таиланда был премьером и в 1941, когда заключал союз с императорской Японией, и в 1946, когда налаживал особые отношения с США. Да и в Японии потрясений было не так много, как могло бы быть; император остался у власти, а к середине 1950-х в кабинете министров появились люди, осужденные на Токийском процессе.

Почему же так случилось? Один из вариантов ответа заключается в том, что страны Оси в лице Японской империи предложили и элитам, и широким массам весьма привлекательное идейное обоснование войны, которое можно сформулировать как «Азия для азиатов». Вторая мировая в Азии — это война против чужаков, которые пришли сюда учить местных жизни.

И если смотреть на Вторую мировую с этой позиции, тогда многое становится понятным — и арабские выступления на стороне Германии, и восторги Махатмы Ганди по поводу успехов Гитлера (да и сама акция Quit India в 1942, унесшая немало жизней), и то, что в первое правительство свободной Индии вошли министры правительства, созданного на оккупированной японцами территории субконтинента, и то, что одним из основателей независимой Бирмы стал генерал Аун Сан, бывший министром обороны в правительстве, созданном при участии японцев в 1942 году. Развал колониальной системы в Азии оказался прямым следствием Второй мировой — и совсем не кажется странным, что костяк отрядов Вьетконга составили оставшиеся в стране японские солдаты.

Идея «свободной Азии», которая сама разберется со своими проблемами без европейцев, идея «восточноазиатской сферы великого процветания», несмотря на проигрыш Японии во Второй мировой, победила на континенте. Это очень неудобный вывод — но это, тем не менее, так.

***

Рассмотрение с такой точки зрения Второй мировой в Азии (не в этических категориях, а в куда более привычных, политико-экономических) заставляет задуматься и о том, является ли оправданным разговор об этой войне с позиции борьбы абсолютного добра с абсолютным злом в Европе.

Дело в том, что введение этических категорий в историю Второй мировой в Европе порождает множество очень неудобных вопросов:

— означает ли выступление в первый период войны СССР на стороне Оси то, что СССР являлся с сентября 1939 по июнь 1941 тем самым абсолютным злом, против которого он боролся следующие четыре года?

— означает ли выступление Финляндии в период с 1941 по 1944 на стороне Оси то, что Финляндия стала абсолютным злом после двух лет сражений на противоположной стороне?

— как относиться к тем миллионам граждан европейских стран, которые добровольно перешли на сторону Оси (это не только русские коллаборанты, это и вишистская Франция, и венгерский режим адмирала Хорти, и словацкая диктатура священника Тисо, и – практически всю войну – королевская Румыния)?

— как относиться к военным формированиям, одновременно сражавшимся и против оси, и против союзников (это не только УПА, это и польская АК, и различные балканские военные формирования)?

— как относиться к позиции европейских христианских церквей и их взаимодействию с правительствами стран Оси в период войны, до нее и сразу после нее?

— как воспринимать позицию нейтральных стран в период войны (это не только Швейцария и Швеция, это также и Ирландия, это еще Испания и Португалия, в которых режим был достаточно похож на итальянский, да и на немецкий — но тем не менее устоял до середины 1970-х)?

***

Обратим внимание на то, что нацистский режим как таковой сформировался в первые два-три года после захвата власти в 1933 году НСДАП. Нюрнбергские расовые законы были приняты в 1935 году, и их имплементация никак не повлияла на международное положение Германии – никто не отзывал послов, не разрывал дипломатических отношений и не говорил о невиданных ранее нарушениях прав человека, напротив, годом позже Германия принимала как зимнюю, так и летнюю Олимпиады, и ни о каком бойкоте и речи не было. Концлагеря? Так мало ли где они были в тридцатых-то, и это еще большой вопрос, что страшнее: Дахау или Колыма. Евгенические законы о принудительной стерилизации? Тоже не нацистский эксклюзив; для определенных групп граждан такой закон действовал в Швеции до 2013 года, а в то время такие законы были приняты и в США, и в Японии, и много где еще.

Быть может, что-то говорила о недопустимости таких вещей христианская церковь? Скажем дипломатично: некоторые вопросы вызывали в церковной среде разногласия. Но даже разгром католических монастырей в Баварии и Саксонии не привел ни к интердикту, ни к разрыву отношений между Святым Престолом и Берлином. Более того, именно Муссолини, ближайший союзник Гитлера, в 1929 году обеспечил Святому Престолу режим «наибольшего благоприятствования» в Италии – так что неверная политическая линия вполне могла привести к финансовым проблемам. Да, энциклика «Mit brennender Sorge», выражавшая обеспокоенность Папы событиями в Германии, была опубликована в 1937 году – но в отношениях Ватикана и Рейха она была не более, чем эпизодом.

Лютеранская церковь Германии разделилась на две части, но оппозиционная режиму Исповедующая Церковь не стала наиболее массовой в стране. Что же до небольшого православного сегмента населения Германии, то здесь мы можем наблюдать, как РПЦЗ благодарила нацистские власти за помощь в возведении нового кафедрального собора в Берлине. Если же посмотреть за пределы Рейха, то в Румынии в 1938-1939 годах премьер-министром был тогдашний патриарх Мирон, при котором в силу вступили законы, аналогичные Нюрнбергским (они были приняты при предыдущем составе кабинета, но «претворять их в жизнь» пришлось именно патриаршему правительству). Так что говорить о консолидированном осуждении нацистской идеологии в пору ее расцвета христианскими конфессиями мы тоже не можем (быть может, Исповедующая церковь выдержала давление государства именно потому, что это был союз пасторов и союз общин, а не иерархическая система).

Странная, непривычная для нас картина: и мир, и церковь практически никак не реагируют на создание нацистского государства. Почему? Да потому, что подобный образ правления не был чем-то из ряда вон выходящим в тридцатые годы. Террор в Испании, террор в СССР, фашистское «корпоративное государство» в Италии, попытка «сербизации» Югославии в начале 1930-х, авторитарные режимы в Польше, Венгрии и Румынии (с несколько меньшим размахом репрессивного аппарата, быть может – но не с меньшей жестокостью)… Это немалый список. Так что главный ужас нацистского режима состоит не в том, что он был таким уникальным, а в том, что он был одним из многих. И такие режимы прекрасно уживались и с другими странами, и с христианскими конфессиями.

***
Почему началась Вторая мировая? Здесь был целый комплекс как объективных (не могли стабильно существовать многонациональные государства в искусственно созданных границах), так и субъективных (персоналии руководителей стран) причин. Но уж какой причины точно не было в сентябре 1939 года – так это стремления «покарать Зло». Эта причина как-то сама собой потом сформулировалась; уж больно привлекательным оказался вариант полного уничтожения сильного экономического конкурента, который за 20 лет смог встать с колен и снова представлять немалую угрозу (а тут еще только-только закончился грандиозный экономический кризис).

По итогам Второй мировой было оккупировано и расчленено одно из крупнейших по площади и самых населенных государств Европы. Беспрецедентный пример, мне удалось только один подобный вспомнить – это разделы Речи Посполитой. И зададим себе очень неполиткорректный вопрос: быть может, для того, чтобы оправдать расчленение Германии, и была создана концепция «Великой борьбы Добра со Злом», а также заодно введен в оборот принцип «коллективной ответственности немецкой нации»?

Задумайтесь: ведь именно принцип коллективной ответственности лежит в основе любого погрома. Ведь именно для того, чтобы не применять этот принцип, всегда говорится: «Нельзя утверждать, что все люди этой национальности – преступники, преступники не имеют национальности». Так почему же принцип коллективной ответственности работает только в отношении немцев (причем не только ровесников папы Ратцингера, но и моих сверстников) и не работает, например, в отношении меня, предки которого были гражданами СССР во время этнических чисток 1930-х – 1940-х? И – немного заострим вопрос: велика ли разница между двумя утверждениями: «немец должен каяться только за то, что он немец» и «еврей должен быть убит только за то, что он еврей»?

И уж если говорить о военном периоде и «окончательном решении» (которое, как ни странно это сейчас прозвучит, было не коварным первоначальным планом, а – во многом – результатом поражения под Москвой), то чем отличается заботливо устроенный в 1943 колониальными британскими властями голод в Бенгалии, от которого погибло около 4 миллионов человек, от так же заботливо устроенных печей Освенцима – мне неведомо. Ну разве что медийной раскрученностью — так убитым от этого не легче.

***
Как мне кажется, написание «непричесанной» истории Второй мировой имеет не только теоретическое познавательно-научное, но и вполне прикладное значение, и, быть может, второе из них оказывается даже более важным – мы должны понять, что же все-таки случилось в Европе чуть более полувека назад, опираясь не на те или иные мифы и легенды, а на источники – благо, их осталось более чем достаточно.

И тогда, быть может, придет не только понимание того, что Вторая мировая война была не эпосом в стиле Толкина, а жутким столкновением нескольких режимов, в равной степени жестоких и человеконенавистнических, но и осознание того, каким образом в эту мясорубку, унесшую более 70 миллионов жизней (если брать период с 1939 по 1949, когда закончились послевоенные этнические чистки в Европе и гражданская война в Китае), затащили весь мир. Понимание этого не сделает никого счастливее – но знание того, каким именно образом политики ради той или иной химеры начинают массовые убийства и убеждают граждан в их необходимости, нужно для того, чтобы самому однажды не потерять разум и не побежать класть свою жизнь в костер чужих амбиций.

Если вам нравится наша работа — поддержите нас:

Карта Сбербанка: 4276 1600 2495 4340

С помощью PayPal

Или с помощью этой формы, вписав любую сумму: