Ахилла

Алексей Дмитриевский (1856–1929) — профессор литургики и церковной археологии в Киевской духовной академии, специалист по православному Востоку.

***

В ряду двадцати святогорских монастырей по красоте и живописности местоположения первое место всегда занимал Симоно-Петрский монастырь, расположенный на отвесной и высоко поднятой над уровнем моря скале, именуемой «камнем знамения». «Стоит убо, — описывает местоположение этого монастыря наш паломник Барский-Плака, — основан удивительно на некоем очень остром и твердокаменном холме, как некая крепость неприступная, и со всех сторон имеет естественный преглубокий ров, в который смотреть страшно, точно с севера узкий проход, наподобие моста, нарочно создан, к вратам монастырским… Тесен убо есть зданием, но очень высокостенен, наподобие столпа, и толико место обиймает, елико имат острота холма, яко отнюдь тамо откровенного несть подвория, но совокупно церковь кельями окружается, которых около сто, одни над другими, до пяти и шести рядов сделанных, с упорами деревянными, вне стены, навислыми над окрестною пропастью, от них же вниз смотреть без ужаса невозможно. С берега же смотрящим, на море, великая радость является, ибо стоит на месте веселом». Не удивительно поэтому, как то, что … Симоно-Петрский монастырь редко посещается нашими обычными простецами паломниками, так равно и то, что весьма немногие из туристов, любителей красот природы, задумываются над «очень неудобопроходным и трудно приступным» путем, ведущими в монастырь, но большинство из них с настойчивостью превозмогают все трудности и бывают вполне вознаграждены красотою картин и видов, открывающихся их взору с балконов, висящих над пропастью и обходящих все массивное здание монастыря в несколько этажей.

Благостный и умнейший старец игумен Неофит с своею немногочисленною братией, всегда сердечно расположенный к русским и на деле доказавши прочность своих симпатий в годы страшных волнений, бывших на Святой Горе по поводу процесса русских с греками из за обладания Пантелеймоновским монастырем, когда о. Неофит почти один и открыто защищал в местном Карейском киноте правое русское дело, — оказывают своим редким посетителям самое радушное гостеприимство и тем глубже запечатлевают в их сердцах и памяти приятное воспоминание о посещении «зело удивительного» монастыря. Их патриархальное гостеприимство тем больше сознается, что оно выказывается искренно, без всякой преднамеренности, в простых безыскусственных формах, посреди самой незатейливой и даже до убожества скудной обстановки, в местности, обитаемой по преимуществу той национальностью, которая питает по отношению к нам, русскими, далеко не братские чувства и гостеприимством которой мы не избалованы.

Мне лично в 1887 году пришлось прожить около двух недель в стенах описываемой обители, где я занимался в библиотеке, обладавшей хотя и немногочисленными, но в научном отношении весьма интересными рукописями (по С. Ламбросу рукописей было 245, из которых около 50 пергаментных), и я должен откровенно засвидетельствовать, что здесь я встретили со стороны игумена и братии самый радушный прием и полное содействие к успешному окончанию своих занятий.

В частности, относительно личных качеств о. игумена Неофита нам нет надобности много распространяться, так как они теперь хорошо известны многим в России, где он провел за сбором милостыни для своего монастыря более года и доселе еще не выехал из её пределов.

Нам лично приходится лишь засвидетельствовать тот печальный факт, что эта обитель стерта ныне с лица земли Святой Горы и на месте её стоит лишь печальный её остов, в котором еще тлеют остатки деревянных балок, служивших связями. Окрестности монастыря не менее печальны и унылы, так как пожар из монастыря перешел на окружающей его лес, который выгорел в течение трех дней на значительном пространстве. Некоторые подробности этого печального события весьма интересны, очевидцы рассказывают о них со слезами на глазах и припоминают их не без содрогания от ужаса.

Пожар в Симоно-Петрской обители произошел в ночь на 28 мая около 3 часов. Загорелись балки над печью в хлебопекарне, по всей вероятности, от лопнувшей дымовой трубы. Пламя быстро проникло в верхние этажи здания и охватило единственную выходную дверь монастыря. Можно вообразить себе ужас и отчаяние братии, когда она, разбуженная частыми ударами набата, увидала, что выход из монастыря почти невозможен. Более смелые или обезумевшие от страха бросились в самое пламя и не без ожогов выскочили за монастырскую дверь, но другие не решались последовать примеру смельчаков и обрекали себя на добровольное самосожжение или на верную смерть.

Братия заботилась о том, чтобы оказать помощь нашим паломникам в количестве 20 человек, ночевавшим в эту ночь в обители, и более растерявшимся, чем даже сами монахи. Отысканы были веревки, при помощи которых удалось спасти всех паломников и некоторых из братии. О спасении имущества или о тушении пожара не было времени думать, так как каждый думал лишь о том, чтобы спасти свою собственную жизнь. Одному из иеромонахов удалось проникнуть в храм и вынести из скевофилакии сосуд с мощами и ящики с монастырскими актами, но и только. Когда во второй раз тот же иеромонах попытался проникнуть в храм, то страшное пламя преградило ему путь в него. Таким образом оставалось для братии только одно: покинуть свой монастырь в жертву пламени и спасаться через подвальную запасную дверь, устроенную обителью на подобный случай не более, как тридцать лет тому назад. Об этой запасной двери вспомнили отцы далеко не с начала пожара, но благодаря ей несчастье обошлось без человеческих жертв, хотя и не без серьезных ушибов и повреждений, полученных обитателями монастыря при их воздушных путешествиях по канату.

Что касается помощи при тушении пожара, то хотя она и была подана монастырями и, в частности, нашим русским Пантелеймоновым монастырем, из которого были отправлены огнегасительные средства и до 40 человек братии, но помощь эта была уже запоздавшею. Пришлось заботиться не о спасении монастыря, пожираемого пламенем, но о том, чтобы прекратить начавшийся пожар леса, окружающего монастырь. Сделать это удалось с большими усилиями лишь на третий день.

Несчастная братия Симоно-Петрского монастыря таким образом в буквальном смысле слова осталась в том, в чем выбралась из монастыря, и очутилась без приюта под открытым небом. Сгорели все монастырские здания и пристройки, уничтожен соборный храм в честь Рождества Христова и четыре параклиса (т. е. маленькие церковки). Все имущество, хотя и небогатое, церковная утварь, священные облачения, иконы и иконостасы, библиотека, со своими весьма интересными пергаментными кодексами (см. описание некоторых из них в «Путешествии по Афону» преосвященного Порфирия Успенского), жизненные продовольственные запасы монастыря и проч. — все это сделалось добычею пламени. Удалось спасти, как мы сказали, лишь ковчег с мощами, документы и древние хрисовулы монастыря.

Братия рассеялась теперь по кельям: часть их помещается в келиях на арсяне, т. е. на монастырской пристани, часть приютилась на пароходной пристани в Дафне, где монастырь имеет небольшой домик для послушников, выезжающих всякий раз для встречи пароходов, приходящих к Афонской горе; некоторые из старцев занимают помещения рабочих обители и т. д. Что касается продовольствия, то братия обеспечена им на два или на три месяца. По существующему здесь прекрасному обычаю, прочие девятнадцать афонских монастырей, узнав о постигшем симоно-петрийцев несчастии, выдали им хлеба, вина, одежды и других некоторых предметов, необходимых в домашнем обиходе, который приходится им начинать заново.

Но теперь лето, что будет с отцами в наступающую зиму, где погорельцы найдут себе приют и пропитание тогда? Невольно всякий побывавший на Афоне задает себе этот вопрос. Чаще и настойчивее заявляет о себе этот вопрос несчастным погорельцам, которые от ужасов пережитых волнений и доселе не оправились… Нужда, гнетущая нужда давит мысль их. Правда, благодаря прошлогодним сборам милостыни в России, монастырь отстроится заново, монахи опять будут иметь храм и приют для себя, но надежды на уплату долгов, от которых монастырь рассчитывал освободиться, при помощи этих сборов, должны отойти теперь в область отдаленного и едва ли, без новых приношений христолюбивого и щедродательного русского народа, осуществимого будущего. А кто воротит утерянное, с чем каждый насельник сжился и на что смотрел, как на свою собственность?..

На месте пепелища идут деятельные раскопки и очистка места от мусора. Несмотря на то, что со времени пожара протекло более уже месяца, под мусором все еще не прекращается тление, которое окончательно испепелило все связи в остове здания. Поэтому у некоторых естественно возникает вопрос относительно того, следует ли строить монастырь на прежнем месте. Так как оставшимся остовом нельзя воспользоваться для возобновления монастыря, а приходится разобрать его до основания, то на Афоне и среди самой братии Симоно-Петрского монастыря высказываются голоса за устройство обители близ моря. Этому мнению нельзя не сочувствовать, так как из горького опыта (монастырь Симоно-Петра со времени основания горит уже в третий раз) симоно-петрийцы должны убедиться, что им следует обезопасить свой монастырь от повторения подобных случайностей. На месте арсяны монастырь будет более доступен посетителям, более безопасен от пожара (удаление на неприступную скалу во время господства пиратов на Средиземном море имело в древнее время свои резонные основания), и выгоды для возобновления он имеет одинаковые; каменоломни превосходного камня расчистят и самое место под монастырь и нет надобности возить его на мулах на далекое расстояние по трудному пути. Конечно, нельзя оставить пустым и «святое место», с которым связаны древние монастырские предания, побуждающие противников указанного мнения стоять за соблюдение statu quo. Аnte… На месте пепелища необходимо воздвигнуть параклис, который не будет забыт ни братиею, ни путешественниками, любителями красот природы… Вообще прежде чем начать постройку, братии Симоно-Петрийского монастыря необходимо серьезно поразмыслить…

Заканчиваю свое настоящее краткое известие о печальном событии, имевшем место в Симоно-Петрийском монастыре Св. Горы, уверенностью, что оно вызовет в добрых сердцах русского народа полное сочувствие к горю о. игумена Неофита с братиею…

Св. Афонская Гора, Руссик. 1891 г. 3-го июля.

Источник: Церковные ведомости. 1891. № 30. С. 1020-1023.

Иллюстрация: современный вид монастыря Симонопетра

Если вам нравится наша работа — поддержите нас:

Карта Сбербанка: 4276 1600 2495 4340 (Плужников Алексей Юрьевич)

Или с помощью этой формы, вписав любую сумму: