Ахилла

Дорогие читатели «Ахиллы»! С радостью пишу вам это письмо — уже третье по счету в уходящем году. Мой первый материал был посвящен истории моей родной, Челябинской, епархии, а во второй раз я ответил на вопросы молодежной анкеты «Ахиллы».

Сегодня мне хотелось бы рассказать вам о том, как разрешился мой духовный кризис, вызванный тем, что я чувствовал себя не на своем месте в современной Русской Православной Церкви. Как это ни покажется странным для большинства православных читателей этого ресурса, я нашел выход из него благодаря переходу в Римско-Католическую Церковь.

Готовясь написать этот материал, я посмотрел в Сети, как обосновывают свой мировоззренческий выбор русские католики. Больше всего по этой теме мне понравился материал издания The Village — «Переходный период: Как православные становятся католиками».

Я систематизировал причины перехода в католичество, выделенные молодыми прихожанами РКЦ:

— объединение христиан вокруг папского авторитета;

— нетерпимость православных священников и молодежных активистов к другим христианским исповеданиям и инакомыслию как таковому (респонденты подчеркнули то, что в РКЦ подобные проблемы практически отсутствуют;

— адекватная система катехизации в Католической Церкви;

— активная приходская жизнь РКЦ;

— отсутствие клерикализма (в особенности, разобщенности между духовенством и мирянами).

Могу сказать, что определяющими в моем выборе были следующие убеждения:

— вера во вселенский характер Католической Церкви, то есть отсутствие в ней несовместимых с христианством представлений о национально-культурной исключительности, которые, напротив, свойственны Русской Православной Церкви;

— искреннее стремление католических иерархов, богословов и простых мирян к видимому христианскому единству (кстати, богозаповеданному), всякие препятствия к которому снял II Ватиканский Собор;

— единство вероучения Восточной и Западной Церкви (во всем, кроме учения о Деве Марии; тем не менее сомнительные западные нововведения в этой области никоим образом не влияют на спасение), при наличии неоспоримого преимущества РКЦ — отсутствия политизации церковно-общественных и церковно-государственных отношений;

— и, в конце концов, я не мог больше оставаться в РПЦ из-за постоянно возрастающей черносотенной волны, которая становится церковным мейнстримом. (Сами знаете, о чем я: для примера скажу о поддержке Патриархом Кириллом правящего режима, который виновен в развязывании войн на постсоветском пространстве, а также в разжигании ненависти к представителям других народов (грузин, украинцев, белорусов, американцев и так далее) и внесистемной оппозиции. Также упомяну о реабилитации высшими иерархами советского лихолетья и о толерантности Святейшего к установке в Орле памятника Ивану Грозному.)

Подчеркну, что для меня не осталось иного выбора: на территории России, в отличие от евроатлантических стран, нет других православных юрисдикций.

В моем решении меня укрепили следующие обстоятельства: многолетнее изучение католического богословия, древнего и современного западного богослужения и приходской жизни. Также скажу, что знающим изнанку церковной жизни людям все сложнее оставаться в Русской Православной Церкви. Обо всем этом хорошо написал выдающийся православный публицист протоиерей Павел Адельгейм. Обязательно почитайте его книгу «Догмат о Церкви в канонах и практике», где батюшка, ставший подлинным исповедником веры во Христа, разложил по полочкам все основные виды отступления от принципа соборности в РПЦ. Раньше все это не касалось рядовых верующих, но теперь сплошь и рядом происходят гонения на приходское духовенство, разрушение церковных общин и их долговое закабаление — и во всем этом есть вина епископата. Все это от того, что ни у кого из членов Церкви нет возможности отстоять свою правоту ни в церковном суде, ни в Священном Синоде, ни в государственном суде. Впрочем, обо всем этом вы можете узнать из ежедневных обновлений «Ахиллы».

А мне близка риторика Папы Франциска, в особенности из его послания Вселенскому Патриарху Варфоломею (2015 года), где он заявил следующее: «После восстановления отношений любви и братства в духе взаимного доверия, уважения и любви больше нет препятствий к евхаристическому общению, которое наступит не иначе как через молитву, очищение сердец, диалог и утверждение истины». Здесь епископ Рима говорит о том времени, когда Папа Павел VI и Патриарх Афинагор начали путь к полному единству, подписав в 1965 году Совместную католико-православную декларацию о снятии взаимных анафем. Для нас не менее важно и заявление понтифика, сделанное в этом году: «Католики и православные, исповедуя вместе догматы первых семи Вселенских соборов, веруя в действенность Евхаристии и других Таинств, сохраняя апостольское преемство епископского служения, уже чувствуют глубокую близость друг к другу», — пишет Папа, ссылаясь на утверждения Второго Ватиканского собора, и далее отмечает «безотлагательность возрастания в полном и видимом единстве».

Как удивительно, что Католическая Церковь готова переступить тысячелетнюю пропасть, разделяющую ее и православные поместные церкви. К примеру, с V по XX века на Западе доминировало учение о чрезвычайной и единоличной власти римского папы (примате). А вот что сегодня говорит об этом догмате Франциск: «Консенсус может нам помочь предусмотреть способ осуществления служения Епископа Рима в актуальном контексте соборности и служения церковному единству. Эта деликатная задача должна решаться в атмосфере взаимной открытости и прежде всего послушания требованиям Святого Духа к Церкви».

Конечно, остается догмат о безошибочности богословских определений понтифика, но чем он отличается от восточного учения о безошибочности вселенских соборов? К тому же, папы не злоупотребляют этим догматом, дорожа единством с преданием Вселенских Соборов. В истории он был применен лишь однажды: по случаю провозглашения истины о Вознесении Пресвятой Девы Марии, которая также есть и в православном предании (это событие произошло в 1950 году при Папе Пие XII). Что интересно, учение о Непорочном Зачатии девы Марии было принято в 1854 году — то есть задолго до утверждения догмата о папской безошибочности. При принятии католичества никто не требует его исповедания от новообращенных, что особенно важно для восточных верующих, считающих учение об избавлении Божией Матери от первородного греха ошибочным и умаляющим подвиг Ее святости.

Стоит также подчеркнуть, что пресловутый филиокве является одним из возможных истолкований тайны бытия Пресвятой Троицы. Обратимся к Катехизису Католической Церкви, который объясняет суть проблемы Filioque, приводя к выводу, что позиции католиков и православных вполне примиримы. Читаем в Катехизисе: «Предвечное происхождение Духа открывается в Его земной миссии. Святой Дух ниспослан апостолам и Церкви столько же Отцом во имя Сына, сколько и Сыном Самим по возвращении к Отцу». Это утверждение сопровождается библейскими цитатами, в частности, из Евангелия от Иоанна: Утешитель же, Дух Святый, Которого пошлет Отец во имя Мое, научит вас всему и напомнит вам все, что Я говорил вам (Ин. 14:26). Отсюда очевидно, что Отец посылает Святого Духа только через Сына.

После всего вышесказанного хочется спросить: что же сделала Русская Православная Церковь для восстановления евхаристического единства со своими западными братьями? Ведь, как известно, РПЦ даже осуждает Константинопольский Патриархат за единоличное снятие противокатолических анафем. Могу указать разве что на один достойный шаг, совершенный ради будущего единства с православной стороны: в конце 1969 г. Синод Русской Православной Церкви издал постановление о возможности причащения католиков и старообрядцев в храмах Московского Патриархата. Сделано это было в связи с тем, что в большинстве регионов СССР отсутствовали храмы и духовенство этих деноминаций. Через 17 лет после этого решения, в 1986 г., Русский Синод приостановил его действие — якобы из-за того, что эта практика не получила развития. На самом деле, основанием для этого послужила фобия католицизма в поместных церквах, возглавляемых греческой иерархией. Тем не менее во многих приходах Московского Патриархата до сих пор осуществляется причащение католиков (конечно, без лишней огласки). Примечательно, что эта практика была рождена стремлением ответить на симметричное постановление II Ватиканского Собора о причащении православных верующих в Католической Церкви. Как мы видим, единство Восточной и Западной Церквей зарождается уже на нашем веку, но официальное воссоединение церквей может никогда не свершиться по причине разобщенности и этнофилетизма (крайней степени церковного национализма) в православной среде.

В заключение мне хотелось бы перейти к более обыденным явлениям: к примеру, в Католической Церкви отсутствует культура требоисполнительства, характерная для Православной Церкви, и это помогает священникам не отвлекаться от служения Богу в соборной молитве, духовничества и решения практических проблем приходской общины. Представителей молодого поколения особенно обрадуют активные межприходские и межнациональные связи: ведь РКЦ открыта для всех желающих. Также важно то, что каждый волен выбрать для себя богослужебный обряд по душе: в России это греко-католический и обновленный западный обряд, а в Европе, помимо них, вы сможете найти даже те приходы, где служится тридентская месса.

Иллюстрация: для коллажа использованы фото с сайтов: cathmos.ru и mitropolia74.ru