Православные знакомства. Глава 5
23 июля 2017 Константин Кокорев
Кафе
В кафе Леночка чувствовала себя неуютно. Простенькая деревенская девушка, в летнем сарафанчике, с двумя идиотскими косичками, ни грамма косметики. Она явно не вписывалась в общество этих красивых, аккуратных людей. В целом городская мода Лене нравилась, она могла часами наблюдать за девушками. Вот у этой цвет лака на ногтях сочетается с туфлями. Даже то, что безымянный палец покрашен в коричневый цвет, подчеркивает аналогичную полоску на туфельках. А вот у этой странная прическа. В волосы вплетены какие-то то ли травы, то ли проволоки. Это удивительно. Сколько же времени девушке надо потратить, чтобы выглядеть вот так…
Но на этот раз даже любоваться девушками Лене было неуютно, потому что те в ответ смотрели на нее. Оценивали её. А оценивать, надо отдать должное, было нечего. Леночка утром иногда даже не пользовалась расческой. Быстро собрав растрепанные волосы в конский хвост, спрятав их под платочек, Леночка бежала в семинарский храм петь утреннюю молитву. В этот раз она, конечно, надела свое новое платье, заплела волосы в две косички. Но по сравнению с красавицами вокруг выглядела достаточно блекло. Еще этот официант. Сразу же подскочил, как только она села за столик в дальнем углу.
— Что будете заказывать? Вам меню принести?
— Я… Я тут человека жду, — голос Лены чуть вздрогнул. Ей показалось что всё кафе разом оглянулось на нее и осуждающие посмотрело. «Ага, — мол, — пришла просто посидеть! Выгонять таких надо. А то, вдруг проходила мимо, поняла, что хочет в туалет, зайдет сейчас, сделает все свои дела, и убежит!» — Я пока ничего заказывать не буду. Подожду.
— Хорошо, конечно, я вам меню оставлю. Можете пока полистать.
Лена кивнула и взяла яркий ламинированный альбом. Заказывать она ничего не собиралась – денег у нее было только что на проезд, родители высылали деньги не часто, но ради приличия меню открыла и принялась изучать.
Чай с лимоном. Чайник. Триста грамм. Сто пятьдесят рублей. Ну, это еще терпимо. Тем более чайник можно заказать на двоих, например. Эх, вот бы Лёшка пригласил её в кафе. Он же городской, мама точно дает ему денег. Но он, похоже, не догадывался, что девушку стоит приглашать в кафе, дарить подарки. На худой конец, цветы. Он вообще не умел ухаживать. Ладно, чай. Страничка с кофе вызвала у Лены приступ ужаса. Какие-то маленькие стаканчики с безумными ценами. И названия. Капучино. Американо. Что, как, зачем? «Нет, — решила она, — если уж Лёшка пригласит меня в кафе, пить буду только чай».
Страничка со сладким тоже не очень успокаивала. Предмет непонятной формы и с идиотским названием круассан. Лена специально еще раз прочитала. Что за название такое? Что за курасан? Какая-то булочка с повидлом. А называется так, будто с курицей. Очень странно. Зато оладушки со сметаной ей понравились. Оладушки она бы заказала. Тем более утром на завтрак в семинарии была манная каша, которую Лена терпеть не могла. Лена выпила чай, съела два кусочка хлеба с маслом, и теперь живот предательски урчал при виде вкусняшек.
— Привет, — неожиданно сверху раздался голос сестры. Девушка аж подскочила на стуле от неожиданности.
— Привет! А я тут чуть пораньше пришла. Жду тебя, — Леночка поднялась со стула и обняла старшую сестру.
Прошло три года с того момента, как Катя уехала из дома. Три долгих года. Два года после отъезда Кати Лена ничего не знала о сестре. Дома строго-настрого было запрещено говорить о беглянке. Леночка подслушивала разговоры и допрашивала Романа Романовича, когда тот приезжал на каникулы домой. Роман Романович тоже был немногословен, но он все же признался, что с Катей видится и делился некоторыми новостями. «Мне кажется, — однажды даже разоткровенничался он, — они с мамой созваниваются. Но я не могу точно утверждать. Я даже думаю, мама тайком пересылает ей деньги».
У Лены тоже были такие подозрения. Она несколько раз заставала маму, когда та разговаривала по телефону шёпотом, увидев, что вошла Леночка, воровато быстро меняла тему и начинала говорить громче. Однажды Леночка точно услышала, как мама обращается к кому-то по ту сторону телефона по имени Катя. «Кать, ты же понимаешь, ты же всё понимаешь. Надо было что-то делать!» — пробормотала тогда мама. Леночка точно услышала это имя. Но с той ли Катей разговаривала мама, узнать доподлинно не было возможности. А напрямую спросить Леночка не решалась.
Леночка узнала от Романа Романовича, что Катя первый год, как переехала, даже не пыталась поступить, баллы по ЕГЭ были слабые, а о платном отделении не было и речи. Поэтому первый год Катя обживалась. Она работала в каком-то сетевом магазине продавщицей. Сняла комнату на окраине города. Летом, первый год после побега, когда Роман Романович закончил первый курс, он рассказывал, что дела у Кати очень и очень плохи. Перезанимала денег, опасалась даже, что придется выселяться из комнаты, искала более дешевые варианты. Но уже в январе, спустя полтора года, на рождественских каникулах, Роман Романович рассказывал, что Катя поступила в ВУЗ, как и хотела, правда, на заочное отделение. Но зато на бюджет. И, вроде как, её даже повысили до товароведа. Денег стало побольше, времени поменьше. И виделись они с Романом всего пару раз за полгода.
Новости были сногсшибательными. Кате удалось! Катя смогла! У Кати все получилось. Несмотря на то, что Леночка никогда, даже в мыслях, не поддерживала Катю, считала, что та поступила уж очень опрометчиво, Леночка была рада. Сколько в голове у девочки было страшных мыслей о сестре! То ей казалось, что та спилась и, не дай Господи, попала в нехорошие руки, то вдруг ночью приходили мысли о том, что Катя умерла. Однажды Леночка краем глаза заметила, как мама в храме написала в записке о заупокойном поминовении новое имя. Помимо привычных имен бабушки, дедушки, родственников, умершего сразу после рождения брата Леночки, младенца Валерия, появилось имя новопреставленной Екатерины. Как билось сердце девочки, как она переживала. Страх был настолько сильный, что Леночка не выдержала, подошла после службы к маме и дрожащим голосом спросила: «Мам, ты за упокой Екатерину написала… А кто это?» Имя сестры не произносилось, но мама сразу же поняла, о чем речь. «Ну что ты, что ты, родная, это соседка наша, баба Катя, она вчера умерла. Сегодня Егор, внук её, ко мне утром подходил, попросил помолиться за неё». Леночка молча кивнула, обняла маму, но вечером, перед сном, не выдержала и разрыдалась под одеялом.
Когда Леночка сама собиралась в семинарию, стояла на перроне, ожидая электричку, с тремя огромными сумками, в окружении братьев и сестер, мамы, которая тайком утирала слезы, она не переставала думать о Кате. Ну что, что мешало ей уехать точно так же, без этих идиотских выкидонов? Зачем было вот так… Леночка была уверена, что как только приедет, сделает все возможное, чтобы сразу же встретиться с сестрой. Но жизнь закрутилась, началась учеба, послушания, дни были плотно заняты, выходные тоже быстро пролетали. Катин номер телефона Леночка взяла у Романа Романовича лишь в октябре. Но и то девушка долго не решалась позвонить. Встретились же они впервые в декабре. Вот в этом самом кафе. Разговор вышел очень душевным. Катя почти не изменилась. Стала чуть постарше, чуть посерьезнее, но это была все та же Катя. Сестры обнялись, поплакали и проболтали почти четыре часа без передыха. С тех пор девушки стали встречаться чаще, где-то раз в месяц. И вот теперь, в конце июля, вернувшись с коротких каникул из дома, Леночка снова встретилась с сестрой. Предстоял достаточно важный разговор. Леночка хотела сделать все возможное, чтобы уговорить сестру приехать на свадьбу Романа Романовича.
— Как домой съездила? – Катя села напротив сестры и впилась в Леночку взглядом.
— Да, очень хорошо… По маме очень соскучилась. Очень рада, что встретились. Она сейчас свободнее стала. Настеньку удалось в садик отдать.
— Настенька… Взрослая совсем, да?
— Да. Болтает без умолку. Как она своими ножками бежала ко мне, пупсик! – Леночка рассмеялась от радости.
— Она даже меня не помнит… — Катя опустила взгляд и чуть помрачнела.
— Не помнит… — Лена постаралась быстрее сменить тему. — Володя вот. Школу в этом году закончил. Но он тоже в семинарию поступать не хочет пока. Он собрался в армию. Сказал, что мужчина сначала должен отслужить. За два года, говорит, будет, о чем подумать. Отец дал свое согласие.
Катя в ответ лишь кивнула. Подошёл тот же навязчивый официант.
— Добрый день, девушки. Определились с заказом?
— Нет еще. Леночка, ты кушать хочешь?
— Нет-нет, что ты… — Леночка покраснела. — Нет, конечно… Я…
— Так, не скромничай. Кофе будешь?
— Кофе нет. Точно. Давай чай лучше.
— Ну хорошо. Чай. И мне, пожалуйста, вот этот пирожок с вишней. А Лене давайте вот эту ватрушку с творогом.
Лене очень хотелось попробовать оладушки со сметаной. Но она ни за что не решилась бы сама признаться сестре в этом. Денег-то у нее нет, платить придется Кате. Так что пусть уж сама выбирает, что покупать.
— Чайник чёрного, ватрушка и пирожок с вишней, я правильно понял заказ? – официант откланялся и убежал.
— Ну, а ты сама как? Как учеба? – спросила Леночка. Завязался разговор. Сначала аккуратно, с общих тем, зачем все ироничнее, откровеннее. Даже со стороны было видно, как из двух почти чужих людей девушки превращались в сестёр, которые не один год прожили вместе в одной комнате. Они хихикали, болтали. Уже спустя час разговора Катя по-приятельски хлопала Леночку по плечу, а та уже без всякого стеснения попросила у сестры купить ей оладушек. За разговором Леночка успела рассмотреть, какая же красивая её сестра. За три года жизни в городе она стала такой же, как все эти красавицы из кафе. Уложенная прическа, не яркая, аккуратно наложенная косметика. Модная блузка, кеды, рваные джинсы. Лена не завидовала. Несмотря на то, что она выросла в большой семье, это чувство было ей почти не знакомо. Она радовалась за сестру. Ей было приятно, что Катя стала такой красавицей. Да что там, она чувствовала себя значимее, когда сидела рядом с сестрой.
— И ты понимаешь, — Катя пила уже пятую или шестую кружку чая, — я не знаю, что делать. Лёня он… Вроде бы даже жить начали вместе с Лёней. И вроде как он неплохой человек. Ну правда, не смейся. Ну да, я говорила, что он зануда очкастая. Но это я так… Любя, можно сказать. Так-то он хороший. Но мне кажется, я не люблю его. Он меня раздражает порой. Я вот сейчас сижу с тобой, мне уютно здесь. Мне так хорошо, беседа льется сама собой. А с ним… Он бука какой-то, что ли. Я и так, и эдак. И вроде иногда хорошо все. Но чаще даже поговорить не о чем. И ревнует постоянно. Вот сейчас странно, что не названивает. В тебя он еще как-то верит. Вообще старается не вмешиваться, когда дело касается моей семьи.
— Из меня плохой советчик, ты понимаешь… — Леночка улыбнулась. — Я могу сказать только, как я бы поступила.
— Давай, делись.
— Но ты понимаешь, что я с православной точки зрения.
— Понимаю, — Катя рассмеялась, — делись православной точкой зрения.
— Я бы, во-первых, с ним бы не… съехалась бы. До свадьбы.
— Не переспала, ты хотела сказать.
— Ну да, — Леночка чуть покраснела, — я бы обязательно довела дело до свадьбы.
— Ну как? Ну как я могу замуж за него пойти, когда я даже не понимаю, нравится он мне или нет, подходит или нет?
— Так ведь живешь же с ним! Значит, подходит! Вот поэтому и надо жениться. Когда замуж вышла, уже назад дороги нет, мыслей даже таких нет. После свадьбы, куда деваться, я бы терпела. Нет идеальных людей. Уж ты-то должна понимать. Я вот тоже никак не пойму, что у нас с Лёшкой. Он совершенно безынициативный. Нам тоже порой даже поговорить не о чем. Но мы с ним целовались. И я считаю, что это уже что-то да значит. И если он сделает мне предложение я, может быть, соглашусь. Мы венчаемся, обязательно венчаемся. И всё, после этого даже мысли такой не будет. Подходит он мне или нет. Буду терпеть таким, какой есть. У тебя от того и вопросы, что ты не по закону отношения начала. Не обижайся на меня, я не хочу сейчас мораль тебе читать. Я правда так думаю.
— Я понимаю… — Катя кивнула, лицо было серьезным. — В твоей схеме вроде все сходится. Но в этой схеме нет места для любви.
— Любовь – она приходит. Потом. После долгого труда, после многих лет отношений. Наступает настоящая любовь. Когда уже детки появятся. Когда…
— У мамы с папой ты видела любовь? – неожиданно прервала её Катя. — Спустя столько лет и восемь детей. Сколько раз он обнял её? Или ласковое слово сказал? Ты слышала?
— Ну… Если я не слышала… Это не значит.
— Вот она, дыра вселенского масштаба. За всеми этими догматами, правилами, обязательствами любовь ускользает. Ничего она не приходит с возрастом. Она либо есть, либо ее нет. Просто, когда ее нет, со временем о ней смело забывают. Вот Роман Романович, скажи мне, влюблен в свою Юлю?
— Слушай! – Леночка аж подпрыгнула на стуле. — Они же женятся на эти выходные. Я же тебе… Ну, как раз об этом и хотела рассказать.
— Он мне звонил… а где свадьба?
— Здесь. В городе. Они ресторан заказали, тамада будет. Друзья. Он мне сказал, что приглашал и тебя. Но ты отказалась. И вот… Я сама решила тебя уговорить. Он меня не просил, правда-правда. Я просто скучаю, Кать. Я была бы очень рада, если бы ты…
— Папа будет. Мама. Да?
— Будут…
— И как ты себе представляешь нашу встречу?
— Ну… Ведь надо же когда-то с ними мириться. Прошло три года, Кать. Надо… Надо попробовать.
— Может… Может быть, ты и права, попробовать и стоит. Но точно не в этот день. Я своим присутствием испорчу всю свадьбу. Нет уж, я лучше заочно поздравлю Ромку.
— Кать… — Лена чуть не расплакалась. — Ну как? Как же так… Ведь ты… Он…
— Лен, ты не маленькая. Ты все понимаешь.
— Я понимаю, — кивнула Лена. На несколько секунда между девушками воцарилась пауза, которую Леночка и прервала: — Но после свадьбы мы все встретимся в этом кафе. Ты, я и Роман Романович.
— И Юля, и твой Лёшка, — засмеялась Катя.
— И твой Лёня! Обязательно! – Леночка подскочила со стула, подлетела к сестре и обняла её. — Катька, я так тебя люблю… Ты лучшая сестра на свете.
Катя вернулась домой лишь под вечер. После встречи с сестрой она еще прошлась по магазинам. Домой не хотелось. Уже с коридора, разуваясь, Катя услышала звуки взрывов. Лёня играл в «Ворлд от Танкс». Чем еще может заниматься мужчина в своей выходной? Она прошла в зал и встала в проходе.
— Чёрт бы его драл! – Лёня со злости стукнул мышкой об стол и повернулся к Кате. Раз уж танк взорвали, можно было обратить внимание и на девушку. — Привет. Как сходила?
— Лёнь, — Катя прислонилась плечом к плинтусу и и смотрела молодому человеку прямо в глаза, она никогда не опускала глаза, — я всё решила. Нам надо расстаться.
Читайте также:
