Против же войны стоит один лишь Галилейский Учитель Иисус
25 января 2024 архимандрит Спиридон (Кисляков)
Отрывок из книги архимандрита Спиридона (Кислякова) «Исповедь священника перед Церковью» (М., Эксмо, 2018):
Прошло несколько недель после того, как Россия объявила войну Германии. В один из праздничных дней я произнес проповедь в Андреевском Афонском подворье, которую я закончил словами: «Пока христиане будут вести войны, до тех пор они ни в коем случае не вправе называть себя христианами». Эта проповедь была сейчас же передана архиепископу Назарию. Преосвященный призвал меня к себе и строго начал говорить мне: «Настоящая война есть священная война; Сам Христос говорил, что будут войны и Он же говорил: „Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих“ (Ин. 15:13). Кроме сего, церковь многих святых воинов прославляет как величайших угодников Христовых. Не благословлял ли святой Сергий Радонежский своих монахов на татарского Батыя? Всякое учение против войны есть толстовское учение. Так вот, если вы будете говорить подобные проповеди и ими возмущать народ, то я выдам вас генералу Эбелову, и пусть он куда хочет, туда и отправляет вас, а у меня чтобы вас не было!»
Простившись с владыкой, я вернулся домой, погруженный в тяжелые думы о войне. Я не знал, что мне делать: так и иначе я смотрел на войну и не мог твердо убедиться, есть ли она действительно зло или добро, или ни то ни другое. Все говорят о войне: говорят газеты, говорят гражданские законы, говорят от лица Церкви Христовой папы, патриархи, кардиналы, священники, проповедники, говорят с церковной кафедры, говорят после того, как причащаются Тела и Крови Христовых, и все они говорят о ней как о великом святом подвиге христианской жизни. Я же в душе своей чувствовал, что война — величайшее зло в мире. Но когда я увидел, как к ней все готовятся, как сама Церковь с крестом и Евангелием благословляет войну и епископы, проповедники даже Евангельскими текстами показывают святость войны, я совершенно терялся и не знал, что мне делать и как смотреть на войну. И тут ничего нет удивительного в том, что я терялся и не знал, как мне на самом деле нужно было смотреть на войну. Самый народный психоз, воодушевленное стремление к войне действовали на меня заразительно.
Кроме сего, не менее на меня действовал в сторону войны и Ветхий Завет, который по отношению войны совершенно противоположен Новому Завету. Я думал: как же это так? — в Ветхом Завете Сам Бог-Отец благословляет войну, непосредственно участвует в ней, в Новом же Завете Бог-Сын как раз наоборот, совершенно отменяет ее и в Своей Нагорной проповеди дает новый закон жизни, закон любви даже ко врагам Его последователей, т. е. христиан. И вот как на это нужно смотреть?
Ну хорошо, — не раз я думал тогда, — пусть война будет и от Бога, пусть она будет исходить от воли Бога всей вселенной, но тогда, в таком случае Бог просто смеется и даже издевается над человеком: Он творит человека, дает ему жизнь лишь для того, чтобы в то же время так безжалостно умерщвлять и убивать его, радуясь, как человек, сраженный врагом, корчится, мучится, проклинает свою жизнь и своего Небесного Творца, как тирана и безжалостного мучителя, истекая кровью! Нет, неправда, чтобы Бог был прямым виновником войны. Нет, так думать о Боге — это значит бессовестно и бесчеловечно клеветать на Бога…
С этого времени все яснее и яснее открывалась мне истина Христова и все более и более ясным становилось мне, что война есть верх великого ужаса, что она есть самый ужасный процесс взрыва и нового накопления всякого зла нашей антихристианской общественной жизни. И она есть каждый раз повторение тех же самых реальных страданий и крестной смерти Христа от новых иудеев-христиан!
В это время я не раз говорил сам себе: что же это значит? Все представители Церкви Христовой стоят во всем церковном облачении, в одной руке они держат чашу с Телом и Кровью Христа, в другой — Святое Евангелие; и все они требуют человеческой крови, все они точно кровожадные гарпии кричат в защиту войны. Да они точно хищные птицы, кровожадные звери стали на сторону человеческой бойни, страшной, кровавой народной войны, против же войны стоит один лишь Галилейский Учитель Иисус, да какая-нибудь на протяжении первых трех веков христианства маленькая горсточка Его учеников… На стороне же войны стоят: цари, папы, патриархи, митрополиты, епископы, все представители христианской Церкви, все дипломаты всех христианских государств и, наконец, все плотоядное человечество и весь кровожадный мир.
Так размышлял я тогда, и на душе порой бывало невыносимо тяжело, а в ушах моих все громче и громче раздавались слова Христа: «А Я говорю вам, не противься злу, но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую… А Я говорю вам, любите врагов ваших»… — Что бы я ни делал, хожу ли, читаю ли, ложусь ли спать, разговариваю ли с кем-нибудь, — слова Нагорной проповеди неотступно преследовали меня: «А Я говорю вам, что всякий гневающийся на брата своего подлежит суду… А Я говорю вам: любите врагов ваших…»
На сердце становилось страшно. Сомненья за сомнениями вползали в мою душу. Боже мой, — говорил я сам себе, — что же это такое? Неужели же сама Церковь в лице своих представителей веками злостно смеется над учением Христа? Неужели она настолько умалила и уничтожила учение Спасителя, что ровно ни во что не ценит Нагорную проповедь Христа? Во что же она тогда верует? Неужели она думает, что можно быть христианином без проведения в христианскую жизнь Нагорной проповеди Христа? Неужели она в деле христианской религии и спасения своих чад полагается исключительно на одни лишь мертвые церковные догматы без Нагорной проповеди? В таком случае это один лишь только христианский остов одних мертвых отвлеченных человеческих понятий об истинах Христовой веры. Ведь только Нагорная проповедь есть сама жизнь догматов, плоть и кровь их. Только через проведение Нагорной проповеди в самую практическую христианскую жизнь все догматы Церкви будут иметь великое значение в деле христианской веры. Без Нагорной проповеди все догматы Церкви для христианской религии ровно никакого не имеют значения. Не раз я задумывался над этим и не раз себя спрашивал: кто же лучше знает пути к Отцу Небесному, Христос ли, произнесший Свою Нагорную проповедь всему человечеству, как безусловный, внутренний, волевой закон христианской жизни, или мы — церковные представители, ловко и коварно всегда умеющие замалчивать ее, всячески своими толкованиями извращать ее и сплошь и рядом во имя своих личных, земных интересов прямо отрицать ее?
…Не только война, но и всякое частное убийство, будь оно совершено во имя самосохранения, как оборонительное убийство, все равно, оно есть прежде всего сознательное насилие над Самим Богом, притязание на жизнь Самого Бога, нестерпимое жгучее желание уничтожить Бога и желание на место Его, поставить обоготворение людской вражды против Бога, обоготворение абсолютной смерти, абсолютного небытия, абсолютного ничто!
Нужно только представить себе с одной стороны Бога, творящего Свое создание, в частности человека, — с другой стороны людей, сознательно и озлобленно уничтожающих во имя чего бы то ни было друг друга, как самое творение Его, и сразу все будет просто и понятно, что всякое убийство есть противное Богу, есть вражда против Бога, есть посягательство на уничтожение Самой сущности Бога!
