Ахилла

Ни для кого не секрет, что в январе 2020 г. президент РФ Владимир Путин внес в Госдуму законопроект «О поправке в Конституцию РФ», который 3 февраля 2020 г. Госдума и одобрила. Поправки, предложенные президентом, носят масштабный и не очень понятный характер. В числе предложений Путина есть и дополнительные полномочия президента по отрешению от должностей судей Конституционного и Верховного судов, и ограничения по действию в РФ норм международного права, и превращение Государственного совета в конституционный орган с непонятными полномочиями, и уменьшение местного самоуправления… Зато, в угоду «широким массам», в Конституции будет предложено закрепить обязательную индексацию пенсий и минимальный размер оплаты труда. Видимость легитимности новой Конституции будет предана имитацией обсуждения и т.н. всенародным голосованием, запланированным на 22 апреля 2020 г.

Многие эксперты называют эти предложения Путина чекистской спецоперацией, подковерными манипуляциями, конституционным переворотом… Наверное, прежняя ельцинская Конституция не идеальна, и её в каких-то местах можно было бы усовершенствовать, но планирующаяся новая Конституция — это, с одной стороны, «кот в мешке», потому что не ясно, как нынешний президент собирается её использовать для удержания власти (а эта его подспудная мысль почти ни у кого не вызывает сомнения), а с другой стороны, совершенно очевидно, что это огромный шаг назад от демократических норм, института разделения властей, законности и свободы… Неужели путь России — это путь в сторону какого-то архаичного туркменбашизма? Если «простым людям» такая связка путинских поправок и отхода от европеизма как такового не очевидна, то для думающего сообщества она совершенно чётко прослеживается.

Казалось бы, Русская православная церковь, которая часто претендует на роль хранительницы народных ценностей, в этой ситуации в лице патриарха и Священного Синода могла бы однозначно высказаться против планируемой конституционной авантюры, но вместо этого она в лице патриарха Кирилла включилась в игру и предложила внести в Конституцию упоминание о Боге. К слову сказать, это предложение совсем недавно, 2 марта, было принято президентом.

Конечно, во времена патриаршества патриарха Кирилла РПЦ в отношениях церкви и государства старается не высовываться, она устойчиво занимает позицию «второго», следует за национальным лидером в вопросах внутренней и внешней политики. И может показаться, что так было всегда, что это единственно возможная позиция для продвижения «интересов православия»… Однако, это не так. История отношений высших церковных иерархов и государства знает и другой опыт.

Например, вспоминается жизнь митрополита Московского и всея Руси Филиппа (Колычева), который во времена Ивана Грозного открыто выступил против опричнины, за что попал в опалу, был лишён сана и убит. Или, уже в XX в., патриарх Тихон (Белавин) в своих воззваниях обличил бесчинства и кровавые преступления советской власти, за что был подвергнут незаконному уголовному преследованию и притеснениям. Оба упомянутых иерарха были впоследствии канонизированы. Видимо, патриарх может только тогда стать святым, когда он способен отстаивать интересы правды Божьей на макроуровне — на уровне отношений церкви и государства. Здесь есть что-то от апостольского креста, а апостол, по расхожей поговорке, не может погибнуть вне Рима…

Понятно, что в годы советской власти церковные иерархи, особенно патриархи и епископы, находились под сильным государственным прессом. И, как правило, никто из них и помыслить не мог о каком-то открытом противостоянии. Даже известный своим гуманизмом и свободолюбием митрополит Антоний Сурожский (Блюм), служа в Великобритании, опасаясь, как он сам говорил, потерять епископскую кафедру, отказался поддержать А.И. Солженицына, предложившего ему возвещать миру лагерную правду об СССР.

В 90-е годы со стороны государства к церкви, кажется, пропал всякий интерес. И церковь понемногу начала оттаивать от вековой замороженности. Конечно, инерция страха оставалась. Но тем не менее малоговорливый и достаточно скромный патриарх Алексий II (Ридигер) не считал нужным во всём солидаризироваться с Ельциным, даже позволял себе иногда вставать в оппозицию. Вспоминается, например, как патриарх Алексий сказал однажды Ельцину в присутствии членов Священного Синода о том, что тот должен в своё время передать власть другому человеку через выборы демократическим путём. Ельцин тогда ответил, что «только так» он и поступит. Интересный эпизод, который мало кто помнит, наверное, но сейчас его можно было бы истолковать в том духе, что патриарх выступил в защиту конституционных прав граждан и против возможного конституционного переворота. Во всяком случае, говорил он как предстоятель, как человек, говорящий не только от себя, но и от имени народа.

В общем, можно сказать, что и иерархи, и прихожане различных храмов теперь, в XXI в., могли бы вести себя и посмелее. Нельзя закрывать глаза на очевидные беззакония со стороны власть предержащих, нельзя примиряться с пытками в тюрьмах, с дедовщиной в армии, с «точечными» репрессиями, с ложью и воровством… К сожалению, у нашего народа в анамнезе слишком большой кровавый опыт самоистребления, и кому, как не церковным людям, надо делать всё возможное, чтобы этот опыт даже в малых масштабах не повторялся.

Читайте также:

• Легойда, патриарх и Конституция
• Православные олигархи, епископы и чиновники МП рассказывают о своих мечтах по изменению Конституции

Если вам нравится наша работа — поддержите нас:

Карта Сбербанка: 4276 1600 2495 4340 (Плужников Алексей Юрьевич)

Или с помощью этой формы, вписав любую сумму: