Ахилла

Анкету анонимного священника заполнил священник из западной Беларуси.

***

Есть ли разница между Церковью, в которую ты пришел когда-то, и РПЦ, в которой оказался?

Конечно, есть. Церковь — это же не что-то застывшее. Однако, как раньше были честные и порядочные люди, так и теперь такие есть. Как раньше были иуды в Церкви, так и теперь они есть. Проблемы в Церкви были во все времена. Сейчас, по моему мнению, просто больше все освещается в Интернете. Журналистам и всяким блогерам больше нравится делать репортажи о всякой чернухе.

Что изменилось для тебя за последние годы власти Патриарха Кирилла?

Лично для меня ничего. Может, потому, что я служу на периферии. Я по-прежнему служу, проповедую, провожу внебогослужебные встречи со взрослыми и с молодежью, выступаю публично в учреждениях образования, силовых структурах и в др. местах. Лично я на себе не ощутил сильных изменений.

Ощутил ли на себе последствия раздела епархий?

Нашу епархию не разделили, потому что она и так не сильно большая.

Какие проблемы видишь в епархиальной жизни?

Вижу проблему в том, что молодого священника могут отправить на приход, где нет никакого жилья, а священник может быть с женой и с маленькими детьми. Подобная ей проблема в том, что никто из священников не знает, когда в какой момент его переведут на другой приход. Это опять же сложности не столько для самого священника, сколько для его семьи. Дети привыкают к детскому саду, к школе, а потом резко указ архиерея, и всё… Но в нашей епархии еще более-менее учитываются эти нюансы, но, по рассказам священников, в других епархиях эта проблема стоит порой очень остро.

Проблема еще в том, что у нас больше обращают внимание на то, какие дипломы у священника, а не учитывается вообще потенциал пастыря. Выпускники духовных академий оказываются более привилегированными, чем выпускники семинарий. Хотя эти самые магистры и доктора богословских наук могут никак не проявлять себя ни в какой внебогослужебной деятельности и даже проповеди с амвона не особо спешат произносить.

Также есть проблема, что об этих самых проблемах священники не могут прямо говорить, если не согласны с архиереем или вообще священноначалием. Никто особо не любит, чтобы им возражали.

Каковы твои взаимоотношения с настоятелем, с братьями-священниками, с архиереем?

Настоятель просто золотой человек. Постоянно благодарю Бога, что служу именно с таким настоятелем. Просто добрейшей души человек. Очень редко повышает голос. Если отчитывает, то только по делу, а не потому, что у него плохое настроение.

С другими священниками отношения прекрасные. Почти с любым священником я могу спокойно пообщаться на какие-нибудь темы.

С архиереем, к сожалению, нет таких теплых отношений, как, например, с настоятелем, а очень бы хотелось. Если приходится вступать с ним в диалог, то тщательно подбираю каждое слово. А вообще стараюсь подальше от него держаться.

Совсем другое дело — секретарь епархии. С ним действительно можно пообщаться почти как с равным, хоть субординация всегда соблюдается. Очень адекватный и человечный, всегда выслушивает внимательно, вникает в твои проблемы.

Каковы отношения между священниками в твоей епархии?

Когда у нас бывают соборные службы, то все священники между собой хорошо общаются. В целом очень даже братские отношения. Когда у кого-то сломается машина, то друг друга всегда выручаем.

Не скажу, что между всеми прямо такая дружба, что «не разлей вода», но есть группки или пары священников, между которыми на самом деле очень крепкая дружба. Есть даже примеры, когда дружат семьями.

Один священник рассказывал мне, что первое время, когда он приехал служить на приход, то настоятель соседнего прихода оплачивал ему съемную квартиру.

Как живет обычный священник день за днем, без прикрас, без слащавой картинки для православной публики?

Я не создаю слащавых картинок. Я живу обычной жизнью, как любой верующий христианин. Я не шифруюсь от прихожан. Просто мне рассказывали, что другие священники даже мусор у себя на приходе не выносят, думают, что все прямо отслеживают, что там батюшка выбросил.

В подряснике на улице появляюсь лишь тогда, когда иду на требу или меня приглашают с лекцией куда-нибудь. А так в магазине я покупаю то, что мне надо по списку, не задумываясь о том, что кто-то заглядывает в мою корзинку.

Как выглядит приходская жизнь глазами священника? Социальная, миссионерская, молодежная деятельность на твоем приходе, в твоей епархии — это реальность или фикция?

Реальность. Только я кое-что делал бы немного по-другому. Например, в работе с молодежью я бы стремился не просто из молодых людей сделать православных соцработников, а стремился бы привести их ко Христу. А далее они уже пусть занимаются социальным служением, но мотивом пусть будет не благословение настоятеля, а желание послужить Христу через помощь ближнему.

Как ты видишь прихожан, каковы ваши отношения?

Я вижу, что большинству наших прихожан не хочется ни во что вникать. Им нравится «тащиться» от акафистов, от красивого пения в храме, и при этом не понимать, о чем поют.

Отношения нормальные. Но хотелось бы, чтобы меньше боялись священника, даже задать какой-нибудь вопрос интересующий. А то им все так неудобно, боятся отнять свободное время и т. п.

Как выглядит финансовая жизнь обычного прихода, куда распределяются денежные потоки? Зарплаты, отпуска, больничные, пенсии, трудовая, весь соцпакет — как с этим обстоит?

Слава Богу, меня эти вопросы не особо касаются, потому что я не настоятель. Мой настоятель платит мне жалование, размером которого я вполне доволен. Знаю, что весь доход распределяется по усмотрению настоятеля. Меня в это никто не посвящает, а я и сам не желаю всего знать.

Как себя ощущает священник через 10 лет служения? Есть ли чувство правильного движения, духовного развития или регресс по сравнению с тобой, только что рукоположенным?

Я себя прекрасно ощущаю. С каждым годом я все больше осознаю, что я на своем месте. Ведь в семинарию я сразу не хотел поступать, потому что боялся, что у меня нет призвания к священству.

Да, у меня есть чувство правильного движения, духовного развития. Замечаю за собой 100% прогресс. Сразу меня даже смущало, когда некоторые захожане называли меня прогрессивным священником. Потом я понял, что таким и надо быть.

Если отмотать назад — пошел бы опять в священники?

Обязательно.

Нет ли желания уйти совсем: за штат, снять сан или в альтернативную церковь?

Когда учился в семинарии, подобные мысли были. Но мне понравилось, как написал о. Александр Шмеман в своих Дневниках, что он не может уйти из Церкви, потому что повенчан с нею священством. Так и я: вроде зависим финансово от церкви, но при большом желании можно найти способ зарабатывать на хлеб. Я зависим от Церкви в другом плане. Мне дорого то, чем я занимаюсь: служение литургии, общение с людьми и др.

От чего больше всего устаешь?

От епархиальных собраний, на которых ничего особо толкового не услышишь, но пропускать их нельзя. На этих собраниях так много обо всем отчитываются, хотя вся эта информация есть на епархиальном сайте. Никто почему-то не нарушает устоявшийся формат. Еще от всяких обязательных лекций для священников, если лекция совсем не интересная.

Есть ли разрыв между тобой-человеком и тобой-священником — насколько это разные люди?

Я не замечал за собой такого разрыва, и никто из моего окружения мне на это тоже не указывал. Я стараюсь быть самим собой всегда и везде. Для меня священство — это не просто профессия или хобби, для меня эта вся жизнь без остатка.

Священство — благо для твоей семейной жизни или проблема?

Скорее благо, хотя жена иногда жалуется, что я слишком увлекаюсь своей внебогослужебной деятельностью (миссионерство, катехизация и др.), что начинаю забывать о семье.

Каким видится будущее (собственное и РПЦ): ближайшее, лет через 10?

Лично мне очень хотелось бы, чтобы люди научились отделять зерна от плевел. Чтобы не строили иллюзий вокруг РПЦ, а понимали, что РПЦ — это только часть Церкви как Тела Христова, причем не самая здоровая, а наоборот, врачебница, где больны все и даже главврач. А раз церковь болеет, значит жива. Ничего не болит только у трупа.

Еще я надеюсь, что наше священноначалие когда-нибудь поймет, что нельзя постоянно скрывать внутрицерковные проблемы. Мы должны о них говорить первыми, а не всякие там Невзоровы.

От себя добавлю, что внутрицерковная проблема — это как рана на теле. Можно прятать ее под многослойным бинтом, но лучше все вскрыть и обработать, чтобы быстрее заживало.

Если вам нравится наша работа — поддержите нас:

Карта Сбербанка: 4276 1600 2495 4340

Или с помощью этой формы, вписав любую сумму: