Ахилла

Только первый день молодежной встречи в Казани оказался продуктивным с точки зрения съемок.

А все чудесная история строительства католического храма Воздвижения Креста Господня. Нам рассказали, что город построил для католиков церковь в знак благодарности за то, что Папа Римский вернул Казани чудотворную икону Божьей Матери. Более того, этот храм явился точной копией исторического храма. Старый храм, говорят, невозможно вернуть: авиационный институт, разместившийся в здании в советское время, установил внутри аэродинамическую трубу, и та не подлежит демонтажу.

Зато теперь в городе целых два одинаковых храма. Правда, можно найти «десять отличий»: старый — желто-белый, в классическом стиле, новый бело-голубой; на одном храме две высоких башни звонов, а с другого они срезаны напрочь; на старом храме статуи утрачены, зато на новом храме помимо традиционных ангелов с апостолами установлена статуя Папы Иоанна Павла II, — личное выражение признательности Святейшему Отцу мэра-мусульманина. Как трогательно.

***

Но вечером всех нас на автобусах увезли в волжский санаторий. А там пошло-поехало, целыми днями беседы, проповеди, богослужения.

Для молодежи неплохо, а для телевизионщиков — хуже не придумаешь: совершенно не выигрышный материал. Мы с Сашей просто изнывали от скуки.

— Может, хоть у епископов возьмем по интервью? — безо всякого энтузиазма предложил Саша, увидев на выходе из корпуса епископа Клеменса Пиккеля в парадной сутане. — Вон он какой красивый.

Я подошла к Владыке.

— Не сейчас. У нас по расписанию визит в православный монастырь, — объяснил епископ свой отказ.

К нему подошли остальные епископы, такие же нарядные.

— Так, может, вы и нас возьмете с собой? — пришло мне в голову. — Мы поснимаем. Где еще православные с католиками так дружат, как здесь!

— Ну хорошо, только быстро в машину, — согласился епископ Клеменс, и мы побежали за аппаратурой.

— Нас пригласил сам настоятель монастыря — хочет показать новый храм с иконой Грузинской Божьей Матери, — объяснил нам епископ Клеменс в пути. — Но мы едем не столько посмотреть монастырь, сколько встретиться с игуменом Сергием.

— Кто такой?

— Это старенький священник с очень интересной судьбой…

— Я все думаю — он, не он, — вступил в беседу сибирский епископ Иосиф Верт. — Когда-то мне написал один православный священник из Казани, что хочет перейти в католичество. Я посоветовал ему не принимать поспешных решений, мы долго переписывались, в конце концов он остался в православии.

— Может, это он и есть. Когда я только что стал епископом Юга России, то прибыл с визитом в Казань, и какой-то старичок подошел ко мне и вручил католический Миссал со словами: теперь вы, католики, и сами справитесь, я вам больше не нужен. Дескать, возьмите обратно! Оказалось, что до возрождения церковных структур, зная, как много здесь католиков без священников, этот православный священник все эти годы в полном смысле слова их окормлял.

— Разве так можно? — усомнились мы.

— А у него было официальное разрешение Папы Римского. Да-да, он обратился с просьбой к самому Святейшему Отцу, и Иоанн Павел Второй благословил его на служение. Католический Миссал он раздобыл себе в Германии. Однако если бы не этот Миссал, я бы и сам не поверил! Я был потрясен: православный священник — и служил Мессы католикам! Вот где единство так единство.

Монастырь оказался лубочно-живописным: яблоневая аллея, сверкающие купола, новенькие церкви на берегу красивейшего озера. Кстати, согласно преданию, в нем атаман Стенька Разин утопил клад…

Молодой надменный священник по поручению настоятеля провел для епископов содержательную экскурсию по новому храму и отдельно рассказал историю о чудотворной иконе за стеклом. Напялив платочек, я таскала за Сашей тяжеленный штатив, стараясь не влезать в кадр.

Святой источник был оформлен весьма современно, в виде небольшой часовенки, внутри которой сияли белый кафель да импортная сантехника. Святая вода подавалась через специальные блестящие краники. Священник выдал по пластиковому стаканчику каждому епископу, «водицы испить», а нам с Сашей — нет. Мокрые, уставшие, мы чувствовали страшную жажду. Я тихонько подошла к епископу Пиккелю, как к самому демократичному, подергала его за обшлаг сутаны, выпросила освободившийся стаканчик, налила нам святой воды из-под крана. Вот оно счастье. Саша тоже выпил, не опуская камеры.

Потом нас всех повели в самый дальний угол монастыря. Старенький игумен жил в низенькой келье, из которой выдвигался минут семь, опираясь на свою палку.

Несмотря на лето, дедушка был в валенках, в толстой заношенной сутане, на голове у него был клобук, а на глазах очки с толстыми стеклами в старомодной коричневой оправе. Его сопровождал игривый котенок по имени Сашка, с которым тут же принялся забавляться молодой священник. При отце Сергии с него слетела солидность: он сразу стал похож скорее на почтительного внука, чем на строгого пастыря.

— Да, это он, — опознал дедушку епископ Верт. — Отец, вы помните меня?

— Конечно, я до сих пор храню ваши письма, — отец Сергий тоже был очень рад встрече.

С епископом Пиккелем они сообща помянули немцев-католиков, которые в большом количестве населяли Казань в советские времена. Разговор шел то на русском, то на немецком, которым, как оказалось, прекрасно владел седой дедушка. Он все порывался пойти поставить чай, а епископы хором отговаривали его.

— Тогда я подарю вам свои книжки, — и отец Сергий надолго исчез за дверью.

Наконец, вынес целую стопку катехизической литературы для прихожан, которую самолично надписал, и раздал по книжечке каждому епископу, и мне в том числе, и даже Саше. (Я злорадно посмотрела на молодого батюшку, который даже воды нам не подал.)

Сфотографировавшись с отцом Сергием на прощанье, епископы двинулись к выходу.

Батюшка сунул мне красных яблочек, которые подобрал под ближайшей яблоней, и благословил нас с Сашей вослед.

— О чем вы разговаривали с ним на немецком? — спросила я епископа Пиккеля уже в машине.

— Он сказал, что в детстве с матерью ходил в католический храм, — сказал епископ Пиккель. — Старый наш храм, конечно.

— Вот почему он хотел перейти в католичество, — сообразила я.

— На удивление образованный батюшка, — заметил Саша. — Языки знает.

— Так он же был в миру известным ученым, часто ездил за границу по всяким симпозиумам, — ответил епископ Клеменс.

— Ого! А чем он занимался?

— Не знаю точно, — сказал епископ Пиккель.

Я взглянула на заднюю обложку своей брошюры — там располагалась информация об авторе.

«Сергей Златоустов… советский ученый… работал в Казанском авиационном институте… известен за границей… В пятьдесят лет решил отойти от мирских дел…»

— Ха! Смотрите: кажется, он работал в том самом институте, который располагается в католическом храме! Ну и дела! Можно сказать, что он трудился прямо в католической церкви.

Епископы дружно принялись изучать корочки подаренных брошюрок.

— Похоже, что да, — согласился удивленный Пиккель.

— Вот так сюжет, — изумился Саша.

— Прямо от Господа: из рук в руки, — подтвердила я.

Фото: sib-catholic.ru

Если вам нравится наша работа — поддержите нас:

Карта Сбербанка: 4276 1600 2495 4340 (Плужников Алексей Юрьевич)

Или с помощью этой формы, вписав любую сумму: