Ахилла

Митрополит Антоний Сурожский

Великий Вторник. 1 апреля 1980 г. Мф 24:36-26:2

Во вторник в евангельских чтениях продолжается тема о Суде, она окрашивается напоминанием о том, что придет день, когда во всей Своей славе, во всем Своем величии Бог станет уже въявь не только перед совестью человека, но перед всем миром. И тогда, как говорится в Евангелии, восплачутся все племена земные (Мф 24:30), каждый человек станет перед лицом этого последнего Суда. И страшен этот Суд не тем, что Судья грозен, не тем, что закон суров, страшен этот Суд тем, что тогда откроется перед нами, что единственным смыслом жизни была любовь – жертвенная, кроткая, ласковая, правдивая любовь, и что мимо этой любви мы все прошли, за редкими, редкими исключениями.

И другие картины встают: Христа хотели уловить в слове, чтобы привести к смерти, уловить, как паук старается уловить мошку. Для этого прибегали именно к тем же приемам, к которым прибегает паук: ко лжи, к лицемерным вопросам под личиной добра, ожидая, что Он ответит «не то» и Его можно будет уличить, к лукавым вопросам и, наконец, к прямому предательству. Эти разные способы уничтожения человека и сейчас имеют место или, вернее, к ужасу нашему, играют свою губительную роль среди людей. Каждый из нас должен задуматься, живет ли он правдой. Потому что во лжи жить нельзя: можно только убивать и умирать – убивать свою душу и убивать другого человека. Лукавить нельзя, если мы хотим быть честными, добротными людьми, предавать нельзя, даже свою жизнь нельзя спасти, предав неповинную кровь, как поступили со Христом. Аминь.

Протопресвитер Александр Шмеман

Великий Вторник. 20 апреля 1976

(…) Получил вчера 117 номер «Вестника». Номер – в религиозной своей части – посвящен монашеству, с предисловием Н. Струве. Прочтя эту часть, все думал: что «корежит» меня в ней? Может быть, какой-то «интеллигентский» осадок во всем этом подходе. Грубо говоря, чудится мне во всем этом некое «заговаривание зубов». Все выбираем себе в «предании», что нам по вкусу: кто Древнюю Русь (старообрядчество), кто Паламу, кто Афон. Не знаю, может быть, я коренным образом ошибаюсь, но я не вижу «пользы» от этой монашеской диеты, безостановочно преподносимой людям в качестве какой-то самодовлеющей «духовности». Мой опыт таков: как только люди решали эту «духовность» вводить в свою жизнь, они становились нетерпимыми, раздраженными фарисеями. Я ни секунды не отрицаю реальности, подлинности монашеского опыта (Добротолюбие, «старцы» и т.д.). Я только убежден, что, как и богослужение, как и почти все в церковной жизни в наши дни, он «транспозируется» и воспринимается в другом ключе, в ключе, прежде всего, того психологического эгоцентризма, что составляет основную тональность нашей эпохи.

От всего этого, от номера в его совокупности – страстное желание простоты, подлинного «смирения», отказа от той внутренней гордыни, что чудится мне почти на каждой странице.

Великий вторник, 21 апреля 1981

Что потеряло христианство, прежде чем «отшатнулся» от него им вскормленный мир и начал свой суд над христианской верой? Оно потеряло радость, но опять-таки не радость «природную» (как и природную любовь), не радость-оптимизм, не радость от земного счастья, а ту Божию радость, о которой Христос сказал, что ее никто не отнимет от нас. Только эта радость знает, что любовь Божия к человеку и миру не жестокая, знает же потому, что сама от того «абсолютного» счастья, для которого создал нас Бог. Христианство (не Церковь в своей мистической глубине) потеряло свое эсхатологическое измерение, обернулось к миру как «закон», «суд», «искупление», «мздовоздаяние», как религия «загробного мира», в пределе – запретило «радость» и осудило «счастье». И тут нет различия между Римом и Кальвином, мир восстал против христианства во имя земного «счастья» – и все его вдохновение, вся его мечта – утопии, идеологии и т.п. – нужно ли доказывать это? – в сущности своей суть «земная эсхатология». Парадокс истории христианства: перестав быть «эсхатологичным», оно сделало «эсхатологичным» – мир! Ибо, horribile dictu, прав Набоков: «мир создан [в день отдыха]» («и хочется благодарить, да некого»). Мир создан Счастьем и для счастья, и об этом счастье все в нем «вещает», все к нему призывает, все о нем свидетельствует самой своей «хрупкостью». В падшем, утерявшем счастье, но о нем тоскующем, им – несмотря на все – живущем мире христианство открыло и даровало счастье, его во Христе как «радость» исполнило. И потом само же «закрыло». И тогда мир возненавидел христианство (именно – христианский мир) и вернулся к своему «счастью». Но, уже отравленный неслыханным обещанием абсолютного счастья, стал его строить, к нему «прогрессировать», ему – будущему – подчинять настоящее… И вот теперь, замыкая этот круг, само христианство, чтобы завоевать себе обратно свое место в мире и в истории, принимает эту земную эсхатологию, начинает уверять себя и других, что именно к этому земному счастью оно всегда на деле и стремилось и что ни о чем другом не учили ни Христос, ни Церковь.

Оно расколото на «консерваторов» (тоскующих по религии закона и мздовоздаяния, которую они-то и создали) и «прогрессистов» (служащих будущему счастью на земле), но вот что любопытно: и те, и другие ничто так не ненавидят, как призыв к радости, как напоминание о той «радости великой», с возвещения и дарования которой начинается Евангелие, которой христианство живет (радуйтесь, радуйтесь о Господе и паки реку – радуйтесь!) и которой (а не награды) оно чает. Одни говорят: «Как можно радоваться, когда миллионы людей страдают! Нужно «служить миру»…» Другие говорят: «Как можно радоваться в этом мире, во зле лежащем?» Не понимают, что если на какую-то минуту (длящуюся, тайно и подспудно, в святых) Церковь победила мир, то победила только Радостью и Счастьем.

Тупик мира со своим «прогрессом». Тупик религии с ее «законом» и терапевтикой. Из обоих этих тупиков вывел нас Христос. И это вечно празднует Церковь, и этого столь же вечно не хотят и потому не слышат люди.

…не ктому в земный Иерусалим,

за еже страдати,

но восхожду ко Отцу Моему

и Отцу вашему,

и Богу Моему,

и Богу вашему,

и совозвышу вас

в горний Иерусалим,

в Царство Небесное…!

Обсудить статью на форуме

Если вам нравится наша работа — поддержите нас:

Карта Сбербанка: 4276 1600 2495 4340 (Плужников Алексей Юрьевич)

Или с помощью этой формы, вписав любую сумму: