Четверть века в обособленном зверинце
9 июня 2017 Ахилла
Мы продолжаем наш проект «Исповедь анонимного священника» историей от московского иерея. Приглашаем священнослужителей заполнить анкету (желательно не кратко, а более развернуто) и прислать нам.
***
Есть ли разница между Церковью, в которую ты пришел когда-то, и РПЦ, в которой оказался?
Я начал свою деятельность в РПЦ чтецом в середине девяностых, потом стал диаконом, рукоположен в священники в 2000-м году. Я никогда не был настоятелем, всегда на вторых ролях, занимался только непосредственно службой и воскресной школой.
Перемены если и есть какие-то, то только в избытке формализма, в большом количестве отчетов и формуляров, которые должен отправлять приход правящему архиерею, в моем случае московского священника – в Патриархию. Я намеренно ограждал себя от участия во всех этих формалистических мероприятиях и в бестолковой череде отчетов. Поэтому изменений особенных я не чувствую. Пожалуй, в девяностые годы было больше экзальтированных людей и доверия к Церкви было гораздо больше. Сейчас явно нарастает протестное движение (ваш сайт, хотя бы), которое начинает презирать лицемерие церковных чиновников, к какому бы рангу они не относились.
Что изменилось для тебя за последние 8 лет власти Патриарха Кирилла?
Лично для меня ничего не изменилось. Служу в рядовом храме, мое полусонное состояние не поменялось с приходом новой власти.
Ощутил ли на себе последствия раздела епархий?
Я служу в Москве, поэтому ощутил на себе только раздел столицы на отдельные викариатства. Скажу сразу – мой викарный епископ мне нравится. Он хорошо относится к духовенству и принимает разумные решения.
Какие проблемы видишь в епархиальной жизни?
Никаких проблем я для себя не вижу, кроме частой смены настоятелей, которая привела меня к теперешнему заштатному состоянию. Последний настоятель был поставлен через голову викарного епископа, напрямую Чистым переулком. Это было начало конца моей церковной карьеры.
Каковы твои взаимоотношения с настоятелем, с братьями-священниками, с архиереем? Каковы отношения между священниками в твоей епархии?
С последним настоятелем отношения не сложились из-за одного досадного происшествия, после которого он начал мне угрожать, и я совсем выпал из приходской жизни. Отношения с сослужителями разные. У нас служит блатной протоиерей из одной известной фамилии московских попов. С ним отношения не сложились – он полностью поддерживает настоятеля, находясь под непреложной защитой своего родственника, приближенного к верхушке патриархальной бюрократии. Еще один мой сослужитель действительно проявил себя как друг и соратник в непростой ситуации, сложившейся вокруг меня.
Как живет обычный священник день за днем, без прикрас, без слащавой картинки для православной публики?
Живет как обыкновенный человек: заботится о семье, читает книги, старается понять смысл этой жизни, в РПЦ весьма затуманенный.
Как выглядит приходская жизнь глазами священника? Социальная, миссионерская, молодежная деятельность на твоем приходе, в твоей епархии – это реальность или фикция?
Полная фикция. Старосту храма обязали подготавливать все эти отчеты, описывать несуществующие дела и подставлять в них несуществующие цифры. И так – месяц за месяцем, год за годом. Вместо реальной помощи людям, которую можно было бы адресно организовать, существует только формализм и бесконечная бумажная отчетность.
Как ты видишь прихожан, каковы ваши отношения?
Со многими прихожанами у меня сложились очень теплые, дружественные отношения. У меня были люди, которые искали встречи именно со мной, и наше общение взаимно нас обогащало.
Как выглядит финансовая жизнь обычного прихода, куда распределяются денежные потоки? Зарплаты, отпуска, больничные, пенсии, трудовая, весь соцпакет – как с этим обстоит?
Вы странные люди, я четвертый священник в храме, откуда я могу знать, какие реальные деньги получает настоятель и как он ими распоряжается. Мне, как заштатному клирику, он платил мало, остальным больше. Как он обеспечивал свое благосостояние, известно лишь ему одному. Сколько он отстегивал на архиерейскую службу – тайна сия велика есть. Какие деньги относились в Патриархию его непосредственным благодетелем, естественно, мне тоже не известно.
Как себя ощущает священник через 10 лет служения? Есть ли чувство правильного движения, духовного развития или регресс по сравнению с тобой, только что рукоположенным?
Однозначно – регресс. Меня психологически сломали в первом храме, где я служил. Буквально заставили бояться службы хамским и жестким отношением ко мне. Во втором храме я просто деградировал, поняв, что ни один из моих талантов никогда не реализуется на почве РПЦ.
Если отмотать назад – пошел бы опять в священники?
Нет, не пошел бы. Я бы старался искать профессию, где я сам себе хозяин, где я могу зарабатывать на хлеб насущный теми дарами, которые мне дал Бог, и постараться как можно меньше зависеть от других людей.
Нет ли желания уйти совсем: за штат, снять сан или в альтернативную церковь?
Я уже за штатом, это мое осознанное решение, теперь еще жду результатов архиерейского расследования, по поводу инцидента, случившегося в нашем храме.
От чего больше всего устаешь?
От общения с настоятелем и его друзьями.
Есть ли разрыв между тобой-человеком и тобой-священником — насколько это разные люди?
Это очень разные люди, поскольку ни мой темперамент, ни мое мировоззрение, ни мое ощущение жизни не вписываются в рамки прихода РПЦ.
Священство – благо для твоей семейной жизни или проблема?
Ну, наверное, проблема, потому что моя жена вместе со мной вынуждена нести крест моих переживаний и возмущения РПЦшной жизнью.
Каким видится будущее (собственное и РПЦ): ближайшее, лет через 10?
Мне кажется, что протестные взгляды и презрение к лицемерию, которое демонстрируют «генералы» и «полковники» РПЦ, будет только нарастать. Во что это выльется, сложно сказать. Может быть, появятся люди, действительно служащие Христу, а не маммоне; любви, а не власти и карьере. Что будет со мной, я не знаю. Я предпринимаю попытки адаптироваться в этом мире, что очень непросто после четвертьвековой жизни в обособленном зверинце.
Читайте также:
