Ахилла

На небольшом пятачке сквера Екатеринбурга сошлась, сгрудилась, отразилась всеми своими гранями современная Россия — с ее чиновниками, олигархами, священниками, спортсменами, росгвардейцами, активистами, православными верующими и неверующими. С ее застарелыми ранами и обидами, жаждой правды и справедливости, ложью и госдуховностью. Казаки вот еще только не подъехали постоять за родную землю и веру. Такая встреча уже была, в далеком 2012 году, но тогда во всей истории вокруг храма Христа Спасителя было создано столько постороннего шума про кощунства, напущено дыма с оскорблением чувств верующих, что сущность проблемы ушла на второй план. А теперь здесь все обозначилось более рельефно и отчетливо. Народ уже припечатал: «скверный храм»! И такой народной печати не смыть, не отодрать за десятилетия, если храм будет.

В противостоянии общественности и власти как-то сама собой стушевалась и растворилась митрополия со всеми православными. Спор идет вокруг храма, а все понимают, что от церковной власти ничего не зависит, ни на что она не влияет, обращаться к ней как стороне конфликта нет толку. Но позвольте! Ведь это место согласовывалось именно со священноначалием, храмом будут владеть православные, он окажется в епархиальной собственности, а значит, это должна быть взаимная ответственность светской и церковной властей, митрополит вместе с мэром должен был и в народ выходить под это освистывание, и сидеть на пресс-конференциях и встречах с активистами, отвечая на все неудобные вопросы. Вместо этой готовности взять на себя ответственность (совершенно необходимой, потому что ответственность за противостояние, за оказавшихся арестованными должна неизбежно нести и Церковь) как-то вот попрятались, умыли руки. Попытка загородиться амбалами, которые, б.., за веру, была не от великого ума и только добавила позора и дровишек в конфликт. Нет, конечно, были заявления, но на что это было похоже? А все на то же. Достали старый патефон и в бесконечный раз завели заезженную пластинку про то, что протест организован и проплачен некими темными силами, которые хотят дестабилизировать ситуацию, что это информационная атака врагов. Пришедшему простому народу в этой парадигме отводится роль наивных дурачков, которыми манипулируют и обманывают злодеи-либералы. Все это не то что, мягко говоря, неубедительно звучит, а обнажает совершенную неспособность и нежелание подумать над долгосрочными последствиями подобных заявлений.

Попытка демонизировать, представить протестующих сбродом хулиганов и воинствующих безбожников сама по себе является клеветой, очень явной. И какие результаты могут быть от использования этого средства дьявола руками священноначалия? Да, не все белые и пушистые, могут быть и хулиганы, и провокаторы. Но не это является определяющим.

Церковь в сквере встретилась с гражданским обществом. Таким, какое оно есть в современной России, — неидеальным, становящимся, только осознающим себя. Гражданское общество — это не одни либералы. Оно определяется не конкретной политической идеологией, а плюрализмом мнений и свободой их высказывания, оно определяется запросами, идущими от граждан к власти, и «горизонтальными» отношениями граждан, выстраивающих свои отношения без вмешательства государства. Активисты, волонтеры, союзы защитников, борцов и любителей, которые появляются путем самоорганизации на основе общих интересов. И логика такого общества очень проста: отстаивать свои интересы перед государством лучше путем взаимопомощи и взаимодействия, сообща, нежели поодиночке. Гражданское общество — это сфера частных интересов личности, которые наиболее эффективно реализуются в общественном договоре. Это то пространство свободы действий, независимых от государства, которая есть у гражданина в рамках закона. Гражданское общество созидается на основе равноправия, взаимоуважения, компромисса, плюрализма, возможности осуществлять свои общечеловеческие и гражданские права и свободы. В итоге оно становится источником прогресса всей страны, в его среде воспитывается подлинная гражданственность и правовая культура.

Наличие гражданского общества в России в крупных городах является фактом. Да, это общество слабое, только становящееся, порой искривленное из-за сверхдавления государства. И к этому факту оказываются не готовы ни светская власть, ни православная церковь. Признать его, начать выстраивать отношения с ним на новых основаниях означает необходимость меняться самим. Общество в своем развитии уходит все дальше вперед, отстающие же церковь с государством все более хотят его законсервировать, неизбежно вступая в конфликт. Это разные парадигмы мышления, способы организации, отношения к человеческой личности.

Вот есть в огромном бетонном городе Екатеринбурге у граждан самых разных политических убеждений частный интерес в необходимости зон отдыха. У другой группы граждан есть, возможно, потребность в месте для совместной молитвы. И задача власти — найти такой компромисс между этими интересами, чтобы, во-первых, избежать конфликта сторон, а, во-вторых, способствовать достижению целей граждан, потому что в итоге это выгодно самому государству: развитие городской среды, ее многообразия. Задача абсолютно решаемая в данном случае. Одной группе надо разговаривать с другой. Вести диалог. На равных. И как же это невместимо становится для православных! С искривленной картиной мира, в которой как в узкой щели амбразуры всякое несогласие с действиями священноначалия видится заговором врагов и информационной войной безбожников против святой Церкви. Где в принципе опция диалога не предусмотрена: как пастырь может вести диалог с заблудшими овцами? Как можно, чтобы с батюшкой спорили и не соглашались? Во всех выступлениях церковного официоза сквозит это плохо скрываемое высокомерное презрение к несогласным. И это самое гражданское общество, состоящее из самых активных, образованных, молодых, как миссионерское поле, в бездумном оскорбительном шельмовании, оказывается полностью потерянным для православной церкви. А значит, потерянным оказывается ее будущее. Куда комфортнее с безропотными, со всем согласными и во всем поддакивающими тетушками и бабушками, подобострастно заглядывающими тебе в рот. Проще спрятаться за чужие спины, наивно развести руками или устроить очередную бодягу про духовность и скрепы…

Одна из манипуляций заключается в попытке представить протестующих маленькой крикливой группкой людей, не выражающей больше ничьих интересов, выступившей против огромной, общенародной православной церкви. И как тут велик соблазн включить басню про моську и слона! Только в реальности этот раздутый слон оказывается меньше моськи. В реальности это 2-3 % от населения и то в лучшем случае. (На 50-тысячный провинциальный город на один приход — 500 православных, которые бы ходили на службы и причащались — 1%, уже кажется слишком оптимистичным.) Ведь можно было бы для митрополии пойти по другому пути (это греза конечно, я знаю, что так не будет): уступить и войти в широкий диалог. Вести себя не с позиций пацанской крутизны, где попытки компромисса расцениваются как слабина, прогиб, после которых реальных пацанов не уважают, а просто признать ошибку, сказать, что мы не учли всех обстоятельств, давайте перерешаем, а заодно вот есть интересный социальный проект, давайте совместно в него включимся. Показать, что главным мотивом является желание помочь людям. Приобрести хотя бы союзников. Но нет же! Выбирается максимально худший вариант. Никаких уроков из опыта 2012 года не было извлечено. Точнее говоря, был извлечен один ложный вывод: нужно действовать силой, опираясь на репрессивный аппарат государства: повозмущаются и заткнутся.

Наличие в сквере такого количества интеллигентных лиц, женщин, каких-то парней, играющих на гитарах, и вообще людей, довольно кардинально отличающихся от амбалов с наколками, рождает ложную и опасную иллюзию того, что с этими очкариками можно особо не считаться, они не опасны, их можно давить. Да, вы их, готовых договариваться, возможно задавите и разгоните. Но вы не решите проблем, которые вывели их на протест. И тогда после них выйдут совсем другие люди, которые будут действовать только насилием на насилие, с которыми уже нельзя будет ни о чем договориться, потому что для них будет существовать только одна стихия — стихия разрушения.

Встреча Церкви и Гражданского общества закончилась катастрофой. Катастрофа уже произошла. Далее она лишь будет под звучание всего того же патефона церковного официоза многократно повторяться в разных уголках страны. Будет одержана та пиррова победа силой, которая станет самым ужасным поражением. Слишком тяжеловесен церковный корабль, у руля которого стоит священноначалие с архаичным советско-средневековым сознанием позапрошлого века, где большинство православных заражены мракобесными идеями и страхами, а не вдохновлены подлинным евангельским мужеством идти в современный мир, чтобы хватило расторопности и решимости изменить этот гибельный курс.

Обсудить статью на форуме

Если вам нравится наша работа — поддержите нас:

Карта Сбербанка: 4276 1600 2495 4340 (Плужников Алексей Юрьевич)

Или с помощью этой формы, вписав любую сумму: