Ахилла

Под Новый год протодиакона Андрея Кураева лишают священного сана — осталось лишь дождаться утверждения этого решения патриархом (а оно будет, это несомненно, члены суда лишь выполнили волю патриарха). Давайте вспомним, как сам тогда еще дьякон Андрей Кураев агитировал за избрание митрополита Кирилла (Гундяева) на патриаршество в декабре 2008 — январе 2009 г.

Вот так Кураев писал в конце декабря 2008 г., агитируя против конкурента Гундяева на выборах — митрополита Климента (Капалина), тогда «черный пиар» был пущен в ход в отношении брата митрополита Климента — тобольского архиепископа Дмитрия (Капалина):

«24 декабря в Московской духовной академии состоялось совещания ректоров духовных семинарий Московского Патриархата. В ходе совещания были избраны пять делегатов от духовных семинарий на предстоящий Поместный Собор Русской Православной Церкви.

Ими стали ректор Перервинской духовной семинарии протоиерей Владимир Чувикин, ректор Одесской духовной семинарии архимандрит Серафим (Раковский), проректор по учебной работе Тобольской духовной семинарии игумен Филарет (Сковородин), преподаватель Хабаровской духовной семинарии игумен Петр (Путиев) и преподаватель Калужской духовной семинарии протоиерей Ростислав Снегирев.

Это первый и весьма неожиданный скандал на текущих церковных выборах. Это первое подтверждение того, что митр. Климент и в самом деле собирается стать главой Церкви (до этого дня это были лишь предположения журналистов). Именно его брат — тобольский архиепископ Димитрий — на этом собрании организовал настоящий переворот.

В весьма жесткой форме и на весьма неясный основаниях он потребовал, чтобы председатель Учебного комитета Патриархии ректор Московской Духовной Академии архиепископ Евгений отказался от ведения собрания ректоров духовных школ.

Формально председательство было доверено ректору Ташкентской семинарии митрополиту Владимиру, но реально именно владыка Димитрий безапелляционно руководил всем дальнейшим. Подобранный им состав счетной комиссии был быстро навязан ректорам. Возражения (в том числе со стороны ректора Свято-Тихоновского Православного гуманитарного университета прот. Владимира Воробьева и ректора Сретенской семинарии архим. Тихона Шевкунова) игнорировались. Объявленные итоги голосования шокировали всех, но зато сами бюллетени были немедленно уничтожены, чтобы работу счетной комиссии нельзя было перепроверить.

Итог и в самом деле странен. Синод поручил собранию ректоров избрать людей, конкретных богословов на Собор. В Русской Православной Церкви свыше 87 духовных учебных заведений. Их квота на Соборе — 5 человек. Как их определить? Ректора семинарий, знающие современный богословский мир, и должны были определить пять конкретных человек, известных всей Церкви как свидетели и защитники Православия. Вместо этого собранию было навязано голосование за семинарии. Мол, вот эти 5 семинарий получат право выдвинуть своего преподавателя на Собор, а остальные — нет. Уже после этого странного голосования ректора «избранных семинарий» самостоятельно назначили по своему делегату на Собор.

В итоге на Собор оказались как-бы-избраны люди, абсолютно неизвестные в богословском мире. Даже поиск по интернету не дает ссылок ни на один их богословский труд (кроме книги о. Ростислава по библейской археологии).

Тем самым партия митрополита Климента (не ради митрополита Кирилла, наверно, старался брат владыки Климента) показала, как она ценит церковную мысль и свободу ее выражения. И в дореволюционные времена Академии обладали большими правами автономии в церковной жизни. Сегодня же им даже не дали возможности ни одного из своих профессоров делегировать на общецерковный Собор.

Ни одна из пяти Академий нашей Церкви (Московская, Петербургская, Киевская, Минская, Кишиневская) не сможет делегировать на Собор своих ученых.

Возможно, еще и потому, что минувшим летом ученый совет Московской Академии оказался присвоить ученую степень магистра митрополиту Клименту (рецензенты говорили о не-самостоятельном характере представленной работы).

Эти три обстоятельства (самовольное отстранение главы Учебного Комитета, изменение темы голосования и, как результат, избрание на Собор людей, не имеющих к богословию никакого отношения), позволяют предполагать, что на ближайшем заседании Синода итоги этих лжевыборов будут оспорены и отменены.

Я же скажу, что в беседах со мной даже некоторые ректора семинарий, которые ранее не были настроены в пользу митрополита Кирилла, теперь поменяли свою позицию, ибо увидели, сколь нестеснительна в средствах может быть якобы ультра-православная «альтернатива».

У всего духовенства Русской Церкви появилась перспектива превратиться в узников Тобольского кремля (преподаватели Тобольской семинарии должны писать прошение владыке Димитрию, чтобы выйти в город в гости даже к знакомому священнику)». (Цитируется по данной ссылке)

Напомним, что упомянутый Кураевым кандидат на предстоящий Поместный собор от Перервинской семинарии — протоиерей Владимир Чувикин — стал одним из членов церковного суда, лишивших сана самого Кураева.

А вот так в январе 2009-го Кураев агитировал за Гундяева:

«ПАТРИАРХУ НАДЛЕЖИТ БЫТЬ… МОЛИТВЕННИКОМ?

Каким Церковь желает видеть своего патриарха? На этот вопрос нет интересного ответа, то есть такого, который предполагал бы содержательное продолжение разговора. Ибо сразу появляется вопрос: а чье мнение есть мнение Церкви?

Церковь — это миллионы людей. Они разные. У них есть точка консенсуса. Она хороша известна. Она называется «Символ веры». Но про качества патриарха там ничего не говорится.

Все опять же согласятся, что патриарх должны быть «хорошим христианином» и «добрым пастырем». Но расшифровка этого почетного звания у каждого будет немного своя.

В православном интернете развернулись широкие дискуссии на эту тему. Наиболее интересной, мне представляет та позиция, которая желает видеть в Патриархе тихого молитвенника. Я бы сказал, что это народное чаяние. Но поскольку формула «Глас народа — глас Божий» никогда не входила ни в круг верований христиан, ни в число научных аксиом, я все же рискну с ней поспорить.

(..) 6) Патриарха избирают не для молитвы. Даже в настоятели монастыря избирают не самого молитвенного. А уж Патриарха тем более избирают не для того, чтобы поминальные записочки ему подавать.

7) Разве мы выбираем того, кто будет ВМЕСТО НАС молиться? Кстати, в истории Церкви было немало молитвенников, которые оказывались совершенно никчемными патриархами. (..)

Молиться за патриарха может вся многомиллионная Церковь. А вот думать и принимать решения должен он сам. Так что пусть лучше живой ум он принесет в себе и с собою при восхождении на патриаршую кафедру.

(..) Так в чем же долг именно патриарха? Это должен быть прежде всего политик и администратор. Он — тот, кому Церковь поручила представлять ее диалоге со светской властью. Он — епископ столичного города. И только в этом его отличие от других епископов. Ему легче выходить на высшие государственные власти для отстаивания общецерковных интересов и для помощи региональным епископам в решении их локальных проблем. Провинциальный епископ переводится на столичную кафедру не для того, чтобы он стал больше молиться, а для того, чтобы загрузить его общецерковными делами.

Никакого особого таинства патриаршества нет. Обычный епископ в не совсем обычном городе — в столице. Что, от Москвы до Неба ближе, чем от Владивостока? Нет, конечно. Но от кабинета московского епископа ближе до кабинета все-российского царя или президента. И вот в силу этой близости вся Церковью все другие епископы обращаются к своему столичному коллеге с тем, чтобы он не «вымолил» их, а помог отстоять интересы Церкви (в том числе провинциальных епархий) в коридорах дворцовой власти.

В общем, патриарх не должен быть МОЛИТВЕННЕЕ, чем обычный епископ. Это не означает, что он не должен любить молитву и Богослужение. Просто это значит, что не надо искать ВЫДАЮЩЕГОСЯ молитвенника для патриаршего служения. Он не обязан быть более молитвенным, чем любой другой епископ или батюшка. Но патриарх обязан быть более мудрым, информированным, сдержанным, убедительным.

Сегодня же лозунг «нам нужен патриарх-молитвенник» стал не духовным, а партийным. Это боевой клич анти-кирилловцев.

И даже вне контекста предвыборной полемики у этой вроде бы неотмирной позиции есть вполне ясное политическое последствие. «Молитвенное затворничество» — это давний способ приспособления Церкви к любым извращениям светской жизни. Мы сидим за церковным забором и оттуда не выходим. Жизнь идет мимо нас, а мы молимся (только вот молитвы наши не очень исполняются и наши сыновья из комсомола не возвращаются). (..)

И не-церковный мир именно такой расклад очень устраивает! В день похорон Патриарха одна (нецерковная) женщина сказала мне: «Церковь не должна нас учить! Церковь должна за нас молиться и все нам прощать!» Гениальная формулировка быдлового отношения к Церкви!

Но ведь и сами православные недалеко от этого ушли. Очень точно это резюмировал Константин Крылов: «Кирилл многих православных смущает именно тем, что он, не дай Бог, будет что-то делать, а не „молитвенно хворать“, как подобает такому почтенному человеку. „Пимена, Пимена хотим, чтоб снова Пимен, который все болел и за всех там где-то молился“». http://krylov. livejournal. com/1775896.html? thread=62074904

Сама же Церковь в пастыре все же выше молитвенного затворничества ценит помощь людям.

… в современном информационном обществе и один в поле — воин. Особенно если это глава Церкви. У патриарха много возможностей для слова. Главное — чтобы ему было что сказать, и чтобы его слово могло бы убеждать людей нецерковных, а не просто убаюкивать уже православных мантрическим повторением заранее уже известных тезисов.

Скажете, что и „хворый молитвенник“ может из кельи поддерживать церковных проповедников, сам же в тиши своей кельи молясь за них? Но начальник — это тот, кто организует работу подчиненных, защищает их и, простите, находит деньги на оплату их труда и проектов.

Поскольку патриарх избирается пожизненно, то он еще станет и хворым, и затворником. Но зачем же сразу такого избирать? Может, дать ему хоть несколько лет — да поработать?

Мнение Церкви скоро выскажет собор. А я пока думаю — так».

Или вот так Кураев выступал против выбора патриарха жребием — а то вдруг жребий укажет не на Гундяева:

«Величайший дар Творца — свободу — мы бросаем Ему в лицо: „Не хотим свободы и ответственности! Вместо нас сделай выбор!“ Это разве не оскорбление Творца? Это прямое указание Творцу на Его ошибку: ты, мол, Господи, забери у меня свободу, которую Ты мне дал! Ты ошибся: мне она не по размеру!

(..) Причем в этот раз оно, кажется, будет определено не на 10-15 лет, а на столетия вперед. На выборах 1990 года, когда Патриархом стал Алексий II, не было больших различий между кандидатами, и для будущего церковной истории имело мало значения, кто именно из митрополитов наденет патриарший куколь. Сегодня же среди кандидатов есть одно лицо, резко характерное. Вкус к истории, к решениям, к публичной защите православия есть именно у митрополита Кирилла.

(..) Сегодня же интересно обратить внимание и на то, кто именно из интернет-юзеров ратует за возрождение архаики. Среди таковых нет сторонников митр. Кирилла. И значит, лозунг „доверимся жребию“ есть лозунг вполне партийный. Он означает: „кто угодно, лишь бы не Кирилл!“ Жребий — последняя надежда именно меньшинства.

Вполне очевидно, что нынешние громкие сторонники жребия просто хотят навязать Церкви свою личную волю. Они знают правду о себе. Знают, что они маргиналы в Церкви.

Поэтому я и считаю агитацию за жребий не благочестием, а не вполне честным способом полемики. Нечестность состоит в том, что, будучи явными оппонентами митр. Кириллу, жребиеметатели не хотят вступать в прямую полемику с ним и о нем.

Благочестием же будет соборный выбор Патриарха, не стесненный никакими внешними воздействиями. Что сегодня только Церковь и может себе позволить».

Или вот так Кураев писал про Гундяева-«миссионера»:

«Убежден, что патриарха Кирилла мы еще не знаем. Я много раз видел, как выпрямлялись и менялись люди, пойдя „на повышение“. Как менялись парни-одноклассники, принимая постриг или священство. Как менялись друзья игумны, принимая благодать епископства.

Думаю, так будет и сейчас. Одно дело — митрополит Кирилл, по должности главы ОВЦС „крайнелевый“, отвечающий за улыбки внешнему миру.

Другое дело — патриарх, ощущающий на себя ответственность за всю Церковь и поддерживаемый ее молитвами. Это как водитель машины и штурман-советник. Ощущение машины и дороги у водителя все же свое, особое. Даже сейчас как Местоблюститель он уже говорит иначе. И я не думаю, что это просто предвыборная коррекция курса. Ибо зачем Патриарху дружить с чужими, если от него из-за этого будут отходить свои? Горбачев стал „лучшим немцем“, но худшим руководителем России. Урок слишком нагляден А митр. Кирилл слишком умен, чтобы не учитывать его.

(..)Сегодня же контрастный выбор между митр. Кириллом и „тобольскими братьями“ очевидно скажется на жизни всей Церкви и страны.

Я же надеюсь на избрание митр. Кирилла. Он — единственный, в чьем присутствии умолкает даже Познер».

Спустя 12 лет патриарх Кирилл и стал тем единственным, кто хочет, чтобы в его присутствии умолкли все. Даже Кураев.