И вот для обличения нашего Евангелие попало на базар

3 августа 2018 Владимир Марцинковский

Отрывки из книги «Записки верующего».

***

23 ноября 1918 года был обнародован декрет об отделении Церкви от государства и школы от Церкви.

Практически власть с самого начала не только отстранилась от поддержки религии, но и вступила с нею в борьбу, во всяком случае там, где была или только подозревалась за религиозной деятельностью политическая подкладка.

Народ массами стал отпадать от Церкви, поскольку он принадлежал к ней лишь формально.

И как обыкновенно, отпадение легко перешло в богоборчество, атеизм и антитеизм. («Кто не со Мной, тот против Меня».)

На смену государственной религии явилась государственная безрелигиозность и антирелигиозность.

Палка, перегнутая в одну сторону, теперь откачнулась в противоположный край, и, согласно русской повадке и способности к исступлению — привела к крайности.

В центре Москвы, на месте иконы Спасителя, укрепленной в стене бывшей Городской Думы, над Иверской часовней — теперь красовался рельеф: «Религия есть опиум для народа».

В другом месте Москвы, на одной из улиц я видел висевшую поперек тротуара вывеску (сделанную масляной краской на жести) со словами: «Нет ни Бога, ни природы».

К такому выводу приходит умствование, когда оно перехватывает через край, по известному выражению, «ум за разум заходит» (когда, по Достоевскому, «малый ум», в силу душевного извращения, становится выше «большого ума»).

А русские мужички в простоте своей немедленно стали применять безбожие к делу.

В одном селе Казанской губернии крестьяне вынесли престол из храма на улицу и расположились вокруг него обедать.

Однако местные татары не потерпели такого поругания святыни. Они отобрали престол и поставили его на место.

Еп. Андрей Уфимский благодарил по этому поводу в специальном письме, помещенном в печати, магометанского муфтия за то, что он так хорошо воспитал в религиозном отношении своих прихожан.

Позднее я не раз наблюдал, как хлеб, картофель и прочие товары в лавках и на базарах отпускались покупателю в мешках, сделанных из красивых «пергаментных» листов напрестольных евангелий — с каемками, заставками и красными строками. Оказывается, запас заготовленных Синодальной Типографией евангелий попал на рынок — и торговый люд, ничтоже сумняшеся, пустил в оборот страницы из Вечной книги, как обыкновенную рыночную принадлежность.

И не обратилось ли в самом деле Евангелие в обмирщенном христианстве лишь в предмет торговли, который мы продавали за тридцать сребреников на рынке мира сего?

И не обратился ли вообще храм — «дом молитвы», в дом торговли, в чем гневно упрекал Господь народ израильский, когда изгонял торгующих из храма?

И вот для обличения нашего Евангелие попало на базар, на прилавок торгаша в качестве оберточной бумаги.

Эти измятые и захватанные драгоценные реликвии хранятся у меня как печальные и выразительные напоминания о том, что св. Евангелие надо не только распространять как книгу, но надо его и объяснять народу.

Если вам нравится наша работа — поддержите нас:

Карта Сбербанка: 4276 1600 2495 4340

Или с помощью этой формы, вписав любую сумму: