Ахилла

Интернет сотрясает новый виток дискуссий о проблеме церковных границ. Основной вопрос сформулирован так: «Как нам пережить духовное единство с офицерами Росгвардии и ОМОНа, полицейскими и судьями?» Дайджест мнений на этот счет можно найти на «Ахилле». Это не праздный богословский вопрос о том, где проходит граница церкви (как пытается представить С. Худиев), это вопрос практический: «эти люди, с которыми мы в одной церкви и причащаемся от одной Чаши, бьют, мучают и отправляют в тюрьму наших детей». Это вопрос в духе Ивана Карамазова: может ли родитель духовно обняться и соединиться в Причастии с теми людьми, которые так поступили с его детьми? Да, это может звучать слишком пафосно, но давайте не будем обесценивать и говорить, что современных подростков нельзя приравнивать к несчастным затравленным детям из речи Ивана Карамазова. Можно, потому что в масштабе семьи, члены которой прошли через аресты и заключение, это вполне сопоставимая трагедия, даже если их не мазали калом и не травили псами. Да и сам Иван К. говорит «я взял одних деток для того, чтобы вышло очевиднее» (курсив мой — БЛ).

Если оставить в стороне это личное измерение, тогда рассуждения о том, что в церкви каждый несет ответственность «за свой выбор и будет судим по нему» (как пишет о. Владимир Зелинский), были бы вполне оправданы. Но когда этот злой личный выбор становится причиной боли твоих самых близких людей, тогда не до философствований в духе «все они церковно, не морально, но тàинственно одно, за Христом следующие и Христа предающие, страждущие и мучители» (это тоже цитата из многоуважаемого о. Владимира).

Один из возможных ответов — просто отодвинуть единую Чашу на второй план, сделав основным критерием единства не участие в Евхаристии, а следование Евангелию (об этом пишет уважаемый иг. Петр Мещеринов). Для людей, воспитанных на Афанасьеве, Шмемане и идеях литургического возрождения, это немыслимо из-за всей той символической нагрузки, которую имеет участие верных в Таинстве Царства.

К сожалению, при этих вводных («Евхаристия выражает единство Церкви», «офицеры ОМОНа/полицейские/судьи причащаются, значит, они с нами в одной Церкви», «но духовное единство с этими людьми для меня невозможно») ответом может быть либо внутренняя эмиграция («ну и пусть так, мне все равно»), либо декларирование того, что эти люди причащаются в суд и во осуждение, а значит, нет и не может быть с ними никакого единства, ведь не было у апостолов на Тайной Вечере единства с Иудой. То есть необходимо вырваться из этой логической цепочки. Например: «офицеры ОМОНа/полицейские/судьи причащаются, но это не значит, что они с нами в одной Церкви» (на этом основывается концепция «разных вер», о которой рассуждает Андрей Десницкий). Или: «духовное единство с этими людьми для меня возможно» (по сути, та же внутренняя эмиграция). Или: «Евхаристия не выражает единства Церкви» (а выражает его, например, жизнь по заповедям).

Хотя в этом месте батюшка Лютер должен был бы предложить свой ответ на заявленный вопрос, но этого ответа нет. Любая позиция имеет право на существование. От самого человека и от его убеждений зависит, какую из них выбрать. Личное измерение этого вопроса, о котором было сказано в начале текста, не дает рассуждающим никакого морального права указывать, как родные тех, кто пострадал от бравых православных офицеров и судей, должны себя чувствовать. Они имеют право на свои вопрошания и сомнения.

Обычно на помощь для ответа на сложные вопросы приходят литературные образы. В Иов 38-42 ответом на вопрос о страданиях праведника оказывается речь о всемогуществе Божьем. Для Ивана Карамазова ответ дан в поэме о великом инквизиторе и в прощальном поцелуе Христа. Нечто подобное должно сработать и тут: логика не в силах дать ответ, но любовь Божия в силах. И штука в том, что, на самом-то деле, любой ответ на поставленный вопрос из перечисленных выше может стать тем самым необходимым ответом, если через него проступит любящий лик Христа. И тогда вопрошающий скажет: «Я слышал о Тебе слухом уха; теперь же мои глаза видят Тебя» (Иов 42:5).

Источник

Рисунок Вячеслава Полухина

Если вам нравится наша работа — поддержите нас:

Карта Сбербанка: 4276 1600 2495 4340 (Плужников Алексей Юрьевич)

Или с помощью этой формы, вписав любую сумму: