Ахилла

Посмотрела видео «Дождя» в день самоподрыва в православной гимназии Серпуховского монастыря. Вид сверху впечатляет: территория обнесена красной кирпичной стеной на манер кремлевской. Строения все такие капитальные. Строилось на века. Но для какой цели такой размах? — Если для просвещения масс, то в школе не так уж много учащихся. Одни приходят, другие уходят. Подрывник уже поучился некоторое время в светской школе, получил там неприятные впечатления от процесса, перевелся в тихое место и вот же опять конфликты. Игуменья говорит, что «мальчик был тихим»… Не в этом ли главный вопрос и проблема православной педагогики? — Быть тихим и незаметным, а в острый пубертатный период взросления вдруг ни с того ни с сего обвешаться взрывчаткой и ринуться в гущу православия?

В уставе серпуховской гимназии указаны все возможные добродетели, которым научают здесь и сейчас. Но по сути воспитывают покорность и послушание, которые оборачиваются такими вот эксцессами.

Сама знаю по родителям, которые приводят детей не столько для получения знаний, сколько для научения их покорности родителям и властям. Или же для дальнейшего поступления в сам монастырь в качестве обслуги. А еще, вероятно, для пополнения собой местной семинарии, если таковая еще не закрылась из-за недобора.

Куда пустили журналистов, туда они и зашли. На первом и самом видном месте конечно вывески с выпечкой и разными православными ништяками: грибами и ягодами из славных богоугодных мест. Все освящено и приготовлено с молитвой. Местные это любят. Оно и останется.

Надо сказать, что так в общем везде и происходит: в наших краях, оренбургских степях, умудряются в женском монастыре торговать шоколадом из Бельгии на развес. Пекут полезный бездрожжевой хлеб и прочие вкусности. Местные и здесь это приветствуют.

Самое запутанное во всем этом обширном хозяйстве — распределение благотворительных денег. Никто не контролирует их траты. Какое-нибудь предприятие (градообразующее) выделяет такое-то количество средств для поддержания богоугодного заведения. На что они по большей части были потрачены? — Про это или известно из официальной бумаги, составленной епархиальным чиновником, естественно, согласно не пожеланиям благотворителей, а по распоряжению архиерея, и в которой, конечно же, указано, что все пошло на приют, а остатки — на прохудившуюся крышу, — или неизвестно ничего. Но на самом деле, куда были потрачены деньги, знает лишь Господь Бог.

Благотворительность здесь у нас такая же, как и везде по стране — не контролируемая никем. Благотворителю это не интересно? — Интересно. Но он и не будет вникать. Да ему и не дадут. Не станет же он самих детей спрашивать, ели ли они те продукты, которые им вчера завезли и выгрузили на закрытой площадке? — Обидятся монахини. Даже если им и перепало что доброе, что тоже случается, не факт, что в другой раз не используют на какой-нибудь торжественный прием дружественного архиерея из столицы. Если бы давались не деньги, а привозилось нужное и оставлялось бы по назначению, то и проверять было бы легче. Да, понадобились бы инвентаризация и проверка. Что совсем не унизительно, а нормально. Порядок там, где есть учет и контроль. И строгий попечительский совет из независимых людей, а если и богобоязненных, то в понятном изначальном смысле слова.

Вот и получается, что монастырь в Серпухове существует для некоторой части населения, которое не находит себя в активной социальной сфере, а вынуждено искать место для выживания под сенью Святой Православной церкви, как указано в уставе серпуховской гимназии для православных. Совсем внешне не убогое место для убогих?..

Я не считаю это совсем уж бесперспективным. Пусть будет. Но чтобы там еще случались подрывы себя — как-то слишком.

Странно даже. Тихая обитель с такой репутацией пирожков и молитвословий у Неупиваемой Чаши, да, понятно, но остальное пусть уж в комплексе храма имени богини Минообороны происходит — с муляжами гранат и штурмами рейхстагов. Если уж так нравится.

Фото: монастырский товар в церковных лавках Екатеринбурга