Ахилла

Людьми не став, уже богами

Желают стать, кричат:

«Мы сами!

Мы мир построим и разрушим,

Но прежде — мы желаем кушать».

Посмотрели свежий сериал «Полуночная месса» (Midnight Mass), и вам рекомендуем.

Сам мини-сериал снят в жанре религиозно-мистического триллера, можно даже сказать, сентиментального хоррора. События развиваются на маленьком американском островке в период Великого поста, Страстной седмицы и Пасхи, а центром событий являются католическая церковь, священник и его прихожане.

На этом закончим о сюжете, который, как и игра актеров, довольно-таки средненький. Поэтому этот текст не рецензия, а скорее размышления по поводу.

Посмотреть этот сериал следует, во-первых, из-за его многозначности. Кто-то может посчитать его антирелигиозным, антикатолическим или антиклерикальным, кто-то назовет его апологией атеизма или пантеизма, а кто-то напротив — «укрепится в вере», прославит божьи чудеса и сделает духовные выводы.

Сериал поможет также понять, как создаются секты вокруг харизматичных лидеров, как умелая манипуляция библейскими цитатами способна оправдать все что угодно. Православные могут увидеть и подтвердить святоотеческое учение о том, как опасно верить «ангелу света», излишне доверять чудесам, ведь можно впасть в прелесть и начать служить не Богу, а дьяволу (так им и надо, католикам).

«Либеральные» христиане могут найти подтверждение тому, как опасно сводить духовную жизнь к таинствам и воцерковленности — можно превратиться в фанатиков, пожирающих своих ближних «ради Бога».

А совсем-совсем либеральные могут порадоваться тому, что обычная любовь священника-целибата к женщине, сотворенный ими когда-то «грех», приведший к рождению внебрачного ребенка, может спасти от куда большего греха — служения сатане через собственную гордыню и уверенность в своей избранности.

Сериал стоит посмотреть также ради экзистенциальных вопросов, которые поднимаются и проговариваются в нем. Я кратко остановлюсь на двух таких вопросах. Сразу извинюсь, если буду говорить банальности, но все основные вопросы и проблемы человеческого существования банальны, тысячи раз повторены умными людьми, но ведь нашу жизнь живем мы, а не умные люди, и именно мы не можем разобраться с вечными вопросами, часто до конца жизни, потому что нам застилают взор мелкие, незначительные события и мысли.

Первый вопрос — это вопрос, вынесенный в заголовок. Помните, как в период «духовного возрождения» русского православия в девяностых-двухтысячных наши миссионеры и проповедники очень любили размахивать избитой фразой из Федора Михалыча «если Бога нет, то все позволено»? Мол, посмотрите, что натворил атеизм в двадцатом веке — сколько ужасов, войн, жертв, концлагерей и прочего. Да и вообще — атеизм ведет к отчаянию, сумасшествию и самоубийству.

С другой стороны, история религии, не только христианства, дает нам куда как более богатую картину того, что скорее верна, в количественном отношении, обратная максима: «если есть Бог, то все позволено». Не будем перечислять общеизвестные факты про религиозные войны, крестовые походы, инквизицию, поддержку церковью тиранов, рабства и т.п. В концентрированной форме «Полуночная месса» говорит нам о том же: как «ради Бога», точнее, ради извращенного понимания того, что «нужно» Богу от нас, люди могут с легкостью начать приносить в жертву «богу» своих ближних, могут «пить их кровь».

Сериал хорошо иллюстрирует, как легко и удобно запудривать людям мозги цитатами из Библии, причем эти цитаты помогают оформить любую идею, как за, так и против: где надо — ввернем про послушание священникам, а где надо — можно вспомнить, что Христос велел никого не называть отцами и что Его распяли священники. Где надо — можно указывать на любовь и прощение Божье, а где надо — напоминать, что «не мир, а меч» принес Христос. А уж как прекрасна книга Откровение, когда надо кого-то припугнуть… Но суть одна — слушайте нас, подчиняйтесь нам, потому что мы — «божьи люди», мы спасенные, а вы никто, безбожники, лентяи, которые в церковь не ходят и т.п.

Но сериал нам показывает наглядно еще одну важную вещь, в которой я убеждаюсь все больше и больше: неважно, сторонником какой концепции ты являешься (что больше позволено — когда Бог есть или когда Его нет), неважно, верующий ты или атеист, мусульманин или пантеист, воцерковленный или алкаш-грешник — единственно важным оказывается другое: насколько ты человек.

И вот тут главное отличие «человечных» людей от «божественных»: для первых важнейшей является заповедь «возлюби ближнего» (с применением «как самого себя» или без), а заповедь «возлюби Бога» является вторичной («кто ближнего не любит, тот и Бога не любит») или вообще не является необходимой; а для вторых заповедь «возлюби Бога» усиливается непроговариваемой приставкой «как самого себя», а любовь к ближнему всецело зависит от того, как этот ближний «связан» с Богом или Его «божественными» людьми, то есть, как в сказке, «волк поросят любит, вопрос лишь — как любит». У второй категории людей ближнего можно «из любви» к Богу и растоптать, и изгнать, и казнить, — божественные писания дадут для этого множество удобных цитат.

А «человечные» люди, последователи «ереси гуманизма», рассуждают иначе, и тут мы перейдем к другому важному вопросу, который является основным в сериале и в нашей жизни: вопросу о смерти.

Главные герои, Эрин и Райли, разговаривают о смерти, о том, как именно они ее понимают. Райли считает себя атеистом, ему не нужна идея Бога и религии ради оправдания смерти — он принимает идею полного разложения на атомы, угасания сознания и вечного небытия личности, тем самым находя покой и забвение для своей совести. А Эрин, которая потеряла ребенка во чреве, рассказывает свое, «утешительное» понимание смерти, где Бог и религия играют важную роль, потому что тогда безгрешной душе этого ребенка есть куда отправиться, есть, где встретиться с любовью, и у самой Эрин есть надежда на встречу со своей нерожденной дочкой.

Но вместе с «утешением», как мы знаем, появляются (у нас) и «проклятые» вопросы, которые человечество повторяет раз за разом, но не получает удовлетворительных ответов: а почему безгрешную душу ребенка Бог забирает в свою любовь, в свое царство, а другим позволяет жить и умирать в страданиях и грехах, да еще отправляться в рай одним, а другим — навеки в ад. А как же будут существовать личности вечно, одни — зная, что другие личности вечно страдают в огне и муках, а последние — просто страдая вечно без всякой надежды. И т.д. и т.п. — вечная история поиска теодицеи, но все теодицеи выходят корявыми и неубедительными, а вопрос страдания и смерти остается.

И вот что интересно: что «религиозная» Эрин, что «атеист» Райли поступают одинаково, когда дело касается любви к ближним: один жертвует собой сразу, а другая жертвует собой, пытаясь спасти других, причем не только ближних, любимых, но и дальних, все человечество.

И получается, что важны не религия и не атеизм, а гуманизм — любовь к человеку сама по себе, где самоценность в самих людях и самой любви, а Бог, конечно, может присутствовать и даже творить чудеса, но Он не дает ответов. И в конце Эрин уже иначе рассуждает о Боге — как многие скажут с презрением — пантеистически. Она утешается тем, что ее личность, ее тело растворятся в вечном космосе и она навсегда станет едина и с Богом-Космосом, и тем самым со всем бытием, человеческим и остальным. Вся проблема в неправильном понимании: «что Я (my-self) думаю о смерти» — проблема в этом self, в моем яканьи, в слишком упорном смотрении на все только через себя.

И знаете, я тут с ней все больше становлюсь согласен. Когда я был христианином, то тоже пытался «верить» во все эти «божественные» теории о царстве небесном, о вечном спасении одних и вечной погибели других, о неуничтожимости души и личности, о необходимости креста, распятия и воскресения… А теперь мне ближе идея гармонии бытия самого по себе, где мы, как его малые частицы, просто вспыхиваем на время, нам снится сон, в котором мы — сознательные существа, но потом мы вновь возвращаемся в океан вечности, в сон без сновидений, где становимся вечными атомами космоса, каплями краски в картине сущего, меняя формы бесконечно.

А еще мне близка идея, выраженная в фэнтези Урсулы Ле Гуин о мире Земноморья, о том, как люди и драконы, однажды бывшие одним народом, разделились. Люди занялись материальным, земным, получили власть и жажду познания, а с ней и стремление избежать смерти. Люди смогли построить стену между мирами, так, чтобы уходить после смерти в некий загробный мир, «жить» после смерти. А драконы отказались от земли, познания и человеческих страстей, выбрали небо и свободу, но вместе с тем приняли и то, что они умирают навсегда, переходя в вечное соединение со всем сущим не как личности, а смешивая свои частицы с прочим миром.

И история — это борьба двух начал: жажда вечной жизни путем обмана смерти, победы над смертью или свободное принятие смерти путем полноценного бытия здесь и сейчас.

…Недавно мне приснился сон, и он был одним из самых ярких и чудесных за всю мою жизнь. В этом сне я был драконом и наслаждался небом, полетом и свободой, и не было ничего прекраснее этого состояния…

И вот я думаю: а вдруг где-то в бесконечном сне Космоса возможна вселенная, где мое Я было, есть или будет таким драконом? Мечта, которая мне ближе, чем рай с вечными акафистами, прославляющими величие и могущество Бога.

Вернемся к сериалу и нашим выводам: Бог или Его отсутствие тут не при чем — все дело в нас, в людях, в нашем выборе и наших целях. Неважно, верим мы в Бога или нет, молимся Ему или нет, неважно, что мы думает о смерти — важнее, «человечные» мы люди или «божественные», здесь и сейчас, важно, что нам «позволено» и как мы этим даром распоряжаемся.

Согласен, банально. Но вы все же посмотрите «Полуночную мессу» и расскажите о своем понимании смерти. И не верьте тем, кто «знает», как оно «на самом деле». Скорее всего, это те, кто хочет поработить вас — держитесь от них подальше.

Читайте также:

• «Служители любви вобьют тебя в землю крестом»: воцерковленность и эмпатия
• Искушение, или Как монах Алфеев атеиста Верховена разоблачал
• «Твоя жертва не принесет пользы никому»: A hidden life — по-настоящему христианский фильм

Если вам нравится наша работа — поддержите нас:

Карта Сбербанка: 4276 1600 2495 4340 (Плужников Алексей Юрьевич)

Или с помощью этой формы, вписав любую сумму: