Ахилла

Окончание отрывков из книги «Описание сельского духовенства». Полностью книгу вы можете скачать в нашей библиотеке.

***

Отношение сельского иерея:

е) К раскольникам

Одно из самых странных, трудно объяснимых явлений в Русской Церкви — раскол. Казалось ли, возможно ли, чтобы русский человек со своим здравым смыслом, со своим умением терпеть и переносить разные невзгоды жизни, на основании такой пустейшей причины, как исправление церковных книг, решился разорвать всякое единение с Церковью, возненавидел ее чиноначалие, забыл святыню мощей и чудотворных икон, отказался от вековых своих привычек?

Однако ж это случилось! Отчего и почему?

Едва ли по тем причинам, которыми обыкновенно объясняют это явление. Не Требник — самое Евангелие исправлялось десятки раз, даже искажалось нелепейшим образом переписчиками; и из этого не возникало никаких смут в Церкви. Мало знакомые с грамотой русские спокойно молились по рукописным книгам, едва ли и догадываясь даже, что в них есть грубейшие ошибки. И вдруг такая ревность за букву, за какое-нибудь слово!

Нет, что-нибудь было не так. Не место высказывать здесь все наши соображения об этом.

Зло росло и тем страшнее, что народ и прежде мало и скудно знакомый с истинными началами веры, но чувствующий неизбежную потребность в ней, вздумал сам себе составлять эти начала или искать учителей веры из среды себя, не доверяя уже ни одному лицу, принадлежащему Церкви. Можно представить, какой свет веры распространяли подобные учителя, действиями которых руководили невежество и злонамеренность! С ожесточением против Церкви, против веры православной разлился и разврат, грубейший, позорнейший и отвратительный…

Что делается теперь для обращения раскольников? То же самое — меры строгости. Но цель всех этих мер, кажется единственная — дать возможность обирать этих несчастных всем, кто только имеет какое-либо отношение к ним. Беспощадно, страшно обирают их городская и земская полиция, губернские правления…

Священнику ли отставать от других? По мере сил хватает и он, разумеется, — сельский иерей по десятку рублей, городской по нескольку десятков, протоиереи считают поборы сотнями. Случаются, что они возмущаются против всех этих мерзостей, но на подобные случаи есть особенные меры.

Можно ли что-нибудь вернее и надежнее придумать для усиления раскола и большего отдаления раскольников от Церкви? Подобное обращение с ними не может не раздражать их, и раздражает до того, что в каждом православном — от знаменитейших архиереев до последнего писца в правлении или земском суде — они видят себе врага жестокого, непримиримого, готового или ограбить их, или довести до тюрьмы. Самому благонамеренному и честному священнику они верят мало; а если когда и сближаются с которым, то после долгого, самого строгого наблюдения над ним и вполне убедившись, что он не имеет намерения обирать их. Как же должны смотреть они на сельских иереев, иереев таких, каких большинство? Они поят и кормят их, дают им деньги и подарки и — презирают глубочайшим образом. Смотря на раскольников, и православные отдаляются от самой Церкви, и обращения из православия в раскол совершаются каждогодне.

Да, повторяем: раскол не уменьшается, но увеличивается с каждым годом, несмотря на то, что архиереи каждый год доносят Синоду: по делам веры всё обстоит благополучно, совращений в раскол не было, напротив, обратилось в православие столько-то…

Обратилось!.. Вот каковы эти обращения. Молодому раскольнику-крестьянину (или купцу, мещанину — все равно) нужно жениться, потому что явная беззаконная жизнь, позволяемая лишь помещику да купцу миллионеру, строго воспрещается человеку небогатому. Он является к православному священнику и просит повенчать. Тот не венчает; раскольник платит ему деньги. Священник пишет его обратившимся, ведет в церковь и иногда в самом деле венчает, если случится при народе; чаще, если без народа, попоет что-нибудь и отпустит.

Раскольники перевенчивают по-своему, налагают на него покаяние (обыкновенно поклоны и деньги); и как прежде, так и после брака он и знать не знает Церкви. Священник пишет его и жену в исповедной ведомости православными; и доколе они исправно платят, отмечает их или бывшими у него у исповеди или не бывшими по отлучке и т. п. А забудет доставить священнику каждогодную подать, священник уведомляет исправника, что М. М. снова обратился в раскол. Тот приезжает и обращает в православие, т. е. обирает в пользу свою и священника, как только хочет: раскольник же делается еще упрямее и ожесточеннее.

Консистория и архиерей всё это знают. И как для священника тот приход самый благодатный, так и консистории особенно дорожат этими священниками: средства у них хорошие, нажиты они не добром, следовательно, их всегда можно отдать под суд, — с полной надеждой — поживиться изрядно, до чего, однако ж, священники не доводят себя, расплачиваясь с консисторией щедрой рукой; и в годичном отчете всё обстоит благополучно! Всё, что мы сказали об обращении, сказали на основании многих дел в земских и уездных судах, которых мы сами были очевидными свидетелями и невольными слушателями.

Во многих селах, где раскольники считались лет за 20 десятками, теперь половина, две трети раскольники. Знаем это от священников и особенно от самих раскольников.

Когда же и как истребится у нас эта язва? Тогда, как радикально преобразуется у нас все духовенство; тогда, как оно поймет свое высокое назначение и вырвется из этой непроницаемой тьмы, в которой болтается теперь; тогда, как само правительство поймет, что для обращения их нужен образ действий, совершенно противоположный настоящему; тогда, когда городничие, исправники и высшие их не будут грабить раскольников — словом, кажется, никогда!..

В заключение считаем не лишним сделать необходимое дополнение.

1.В последнее время ни один архиерей, ни консистории, ни правления не обратили ни одного раскольника в православие, хотя каждый год вызывают для убеждения сотни их.

2.Обращения бывают изредка, но наружные, мнимые, по человеческим расчетам (например, теперь, чтобы остаться купцом, что для раскольника невозможно) и без малейшего внутреннего отвращения. Раскольник, что и жид, при настоящем положении дел, никак не сольется с Церковью и при первой возможности разорвет соединение с нею. Знаем это наверное от них самих, обратившихся и необратившихся, и говорим положительно, потому что лгать им в таком важном деле не было ни повода, ни нужды.

3.Устройство церквей, в которых богослужение совершалось бы по старине, не уменьшит, если не увеличит зло. Думают, что это сблизит их с Церковью, — какое грубое заблуждение, показывающее совершенное незнание духа их! Вот в Москве, в Рогожской, построена церковь — Архипастырь Москвы возрадовался этому великому событию и радость свою выразил в грамоте. Вероятно, в надежде сколько можно сблизиться с ними, он написал эту грамоту в их духе до Иисуса Христа, против чего так горячо ратовал некогда. И он достиг своей цели? Нет и нет! Говорим с полным убеждением. Так: знает ли он, что раскольники буквально исполняют правило какого-то собора: прокляни епископа тя поставившего (в иереи) в ереси сущаго, и заставляют своих священников проклинать поставивших их наших архиереев?

Иллюстрация: Никольская единоверческая церковь на Рогожском кладбище. Фото 1883 года/ruvera.ru

Если вам нравится наша работа — поддержите нас:

Карта Сбербанка: 4276 1600 2495 4340 (Плужников Алексей Юрьевич)

Или с помощью этой формы, вписав любую сумму: