«Ребятки в ризах» поют песню «с полатей на полати»
3 февраля 2020 Александр Амфитеатров
Из книги Александра Амфитеатрова «Русский поп XVII века. Этюды» (Белград, 1930). Как объясняет сам автор, эта книга — извлечение из его другой книги по бытовой истории XVII века «Соломония Бесноватая». Предлагаем вашему вниманию отрывок из главы «Грех невежества».
***
В 1702 г. умнейший и талантливейший из тогдашних русских иерархов, ученый и святой жизни человек, Димитрий Ростовский, едучи в Ярославль, остановился в одном попутном селе и пожелал посетить церковь. Встреченный священником, архиепископ задал ему вопрос: «Где суть животворящии Христовы Тайны?» — и не получил ответа. «Поп той не разуме словесе моего, и яко недомысляй, стояше молча. Паки рех: где Тело Христово? Поп же ничего словеси познати можаше».
Тогда один из сопровождавших архиепископа священников, человек опытный, дал понять владыке, что он мудрено спрашивает, с сельскими попами надо проще. «Егда же един от со мною бывших искусных иереев рече к нему: где запас? Тогда он взем от угла сосудец зело гнусный, показа в нем хранимую оную в небрежении столь велию святыню, на нюже ангели смотрят со страхом. Удивися о сем небо, и земли ужаснитеся концы! О, окаяннии иереи! аще сами Христа Бога в пречистых Христовых тайнах не знаете: то како простых людей истинного богознания научите».
Из всех исторических свидетельств о глубочайшем религиозном невежестве древнего русского духовенства это едва ли не самое сильное, так как исходит оно не от гостей Московии, враждебно предубежденных иностранцев и иноверцев, вроде Флетчера, Ульфельда,Петра Петрея, Вармунда, Олеария и др., посвятивших русскому белому и черному духовенству очень много неприязненного внимания, — но от огорченного православного архипастыря. Если же послушать иностранцев, то и в архипастырской среде легко обретались экземпляры, мало отличные от сельского невежды попа, столь огорчившего Димитрия Ростовского, и от Николы Знаменского (..).
Флетчер, познакомившись с вологодским архиереем, «интервьюировал» его по вопросам веры. Оказалось, что владыка не знал, сколько было евангелистов, a об апостолах полагал, что их, кaжется, было двенадцать. (..)
Никола Знаменский не знал, что значит слово «прихожанин»; слушая пение «исполла эти деспота», полагал, что «ребятки в ризах» поют песню «с полатей на полати»; не понимал, зачем его посвящают сначала в дьяконы, когда ему хочется и обещано от благочинного и «большого дьякона» (протодьякона) в попы; при посвящении, возглас «аксиос» протодьякона принял за «ахти вошь!» и «больно испугался: штучки-то эти y меня-таки водились». (..)
Карикатурное посвящение Николы Знаменского, таким образом, оказывается тем более живою действительностью, чем глубже уходим мы в благочестивую старину. «Прежнее архиерейское слушание ставленников, — пишет Посошков, — вельми ми не понравилось, понеже архиерейские служители y новоставленников приемлют дары, и, приняв дары, дадут ему затвердить по псалтири некоторые псалмы, и заложа дадут при архиерее тому ставленнику прочести. Архиерей, видя твердо читающа псалтирь, возмнит, яко бы и во всяком чтении таков, благословит его в пресвитерство». (..)
Богослужение древних русских священников отразилось в ряде очень странных пословиц, изображающих его как бы плодом вдохновения и свободного творчества священнослужителей. «Всякий поп свою обедню служит». «У всякого попа свой обиход». «Всякий поп по-своему поет». (..) «Каков поп, таково и благословение». (..)
Прихожанин из язвительных знатоков богослужения справедливо находил, что «врут и попы, не только бабы гадалки». Выведенный из терпения поповским «враньем», любитель церковного благолепия и истовой службы, советовал со злобной насмешкой: «Не учи попа, его чорт учит».
Народные сатирические анекдоты о плохом богослужении безграмотных попов сливаются в тождество с наблюдениями иностранных путешественников. Народный юмор, и анекдотом, и песнею, подметил слабость попов, умеющих читать евангелие только по своей книге.
Дьячок, поссорившись с попом, подсунул ему другую. Поп раскрыл книгу на закладке, возгласил наизусть:
«Рече Господь своим ученикома, — да на том и сел, дальше не тямит [не смыслит, не понимает], — только, знай, твердит, долбит, как дятел: «рече Господь» да «рече Господь». Плут дьячок спрашивает:
«Батюшка, что же рече Господь?» — «Он рече, что ты» (следует непечатная ругань).
Впрочем, народное остроумие не щадило и тех святош и ханжей, которые, гордясь своим знанием на зубок церковной службы, не стеснялись поправлять ошибки священника в возгласах богослужения или подсказывать их ему, запнувшемуся. Священник, читая Евангелие, начинает: «И приидоша»… Старушка спешит подсказать: «в Капернаум». Священник, обернувшись с выразительным жестом: «Ну, и врешь, дура: во Иерихон». (..)
Олеарий тоже говорит, что в его время русский священнослужитель, держа в руках Евангелие или Псалтирь, лишь притворялся, будто читает книгу, a на самом деле знал в ней только зачала и, исходя из них, городил что-то от зачала до зачала, по памяти, как попало, своими собственными словами. Чтобы не сбиться в зачале для чтения завтра, сегодня он, кончая, закапывал место, где остановился, воском.
И этот курьезный прием подхвачен был на зубок народным остроумием в анекдоте о дьячке, который, растерявшись в «апостола Павла чтении», сердито захлопнул книгу с неожиданным возгласом: «закапано, заляпано, ничего не видать!» (..)
Вопреки огромному числу свидетельств, можно было бы заподозрить достоверность некоторых, по полемическому пристрастию и предубеждению авторов католиков и лютеран против православной церкви; по надменному отношению людей высшей культуры к народу, едва тронутому цивилизацией; по неосведомленности или дурной осведомленности; наконец, просто потому, что очень часто новейший писатель о Московии брал факты y старейшего, не подвергая их поверке. Но и тут опять-таки обличителем, суровейшим всех иностранцев, выступает свой владыка — все тот же Димитрий Ростовский. По его свидетельству, были на Руси монастыри, которых настоятели не знали, когда жил Илья Пророк — до Рождества Христова или по Рождестве Христовом. «И много слышал я других смешных речей между духовным чином. Например, следующее: «которым ножом св. Петр усек Малхово ухо, тем впоследствии св. Илия перерезал жрецов вааловых».
Допустимость «всякому попу свою обедню служить», при глубоком невежестве попов-мужиков, в соединении с их простонародною памятью на изустные сказания, привело к широкому засилью, в умах и симпатиях духовенства, предания над Писанием и апокрифа над каноном.
Читайте также:
Если вам нравится наша работа — поддержите нас:
Карта Сбербанка: 4276 1600 2495 4340 (Плужников Алексей Юрьевич)
Или с помощью этой формы, вписав любую сумму:
