Ахилла

Впервые я увидел ее на даче у своих друзей. Первое впечатление, как известно, самое верное, так вот — она была хороша. Потом я выпил еще, и она стала обворожительной, а после третьего коньяка — грациозной. Как я блистал для нее в тот вечер! Жениться я, конечно, не обещал, но намерения у меня были самые серьезные. Я читал ей стихи позднего Танича и раннего Розенбаума, пел что-то из Лепса, сыпал цитатами из Донцовой и даже сыграл в лицах весь последний выпуск КВН, который она пропустила.

Когда гостеприимные хозяева, устав от нас, ушли, наконец, спать, я предложил ей прогуляться к озеру. Ночь, звезды, дорога петляла меж полей, вдалеке чернела загадочная гладь воды… Какая звенящая тишина стояла в ту ночь! Слышен был только ее раскатистый голосок, когда она пела свою любимую «Таганку», да где-то в ближайшей деревне орали матерные частушки, казавшиеся нам осанной, которую для нас восклицает само небо… Потом мы плавали в теплой черной воде и нам чудилось, будто мы купаемся в бесконечной ночи… А на берегу… Нет, на берегу нас грела не любовь. Любовь только зарождалась в наших сердцах, ее серебряные нити только начали опутывать наши души… Нас грела бутылка виски, которую она сперла у хозяев, и сосиски, которые взял я на закуску. И мы шли уже назад, отчего-то спотыкаясь и падая, и мелкие камушки больно впивались в босые ноги… Жаль, жаль было кроссовки за сто евро, утопленные по пьяни в озере, но еще оставался вискарь, мы по очереди прикладывались к нему, и печаль уходила. Да и кроссовки стоили не сто евро, как я сказал ей, а сто рублей. И мы уже не пели, мы боялись, что песня спугнет что-то неуловимое, витающее в предрассветном воздухе. Только на следующий день, когда зачесались укусы, я понял, что́ неуловимое там витало с таким противным писком. Но пока мы шли, обнявшись, и я обещал бросить к ее ногам весь мир, все звезды и всю Вселенную… Я никогда не экономлю на обещаниях, так воспитан.

Вскоре мы дошли до дачи. Мы даже выпили по бокалу шампанского… Мы смотрели сквозь хрусталь на еще робкое и нежаркое солнце… Она не знала, что шампанское на виски нельзя, это понижение градуса, это тазик с утра, это головная боль и невозможность подняться. А я знал, но почему-то промолчал… Она пошла спать на второй этаж, а я… Но пусть это останется между нами.

Я проснулся раньше нее. Где-то совсем рядом пел свою любовную песню соловей, вызывая рвотный рефлекс. Хозяева уже встали, и я пошел к ним с надеждой, которая оправдалась — мне молча протянули бутылку холодного пива. Как по-другому зазвучала песня соловья! Как по-другому засветило солнце!

А часов через семь к нам вышла она. В ее ресницах заблудились солнечные зайчики, в ее глазах расцветали васильки, хотя вся в целом она выглядела помятой. Умывшись, она подошла ко мне и улыбнулась. Мой перегар был уже приятен, сам я был уже элегантен и с удовольствием расцеловал ее свекольные щеки. Затем я обтер губы, и мы наконец познакомились. Ее звали Еленой.

Вскоре она засобиралась домой. На станцию ее повезла Света, жена моего друга, и я, разумеется, напросился с ними. На платформе, когда Света ушла смотреть расписание, я обнял ее. А ты помнишь, вдруг спросила она, что ты обещал вчера? Конечно, помню, ответил я, ведь я обещал подарить тебе весь мир. И я подарил ей билет на электричку.

Потом у нас были еще два свидания, на которых я бросал к ее ногам все свои деньги. Триста рублей это тоже деньги, что бы там ни говорили ее подруги.

Уже три года мы живем вместе. Оказывается, она не знает, кто такой Розенбаум, не любит Лепса, не читает Донцову, ни разу не слышала песню про Таганку и вообще не смотрит КВН. Плюс ко всему она ненавидит виски с шампанским и не любит купаться по ночам в озерах. Чем же я завоевал ее? Почему именно мне достался этот голубоглазый и сорокалетний кусок счастья?

Я часто думаю над этим, когда мою посуду или стираю, глажу белье или бреду с сумками из магазина. Я думаю над этим, когда готовлю обед и мою полы, чищу ее обувь и варю для нее утренний кофе, драю туалет и поливаю цветы. И иногда мне кажется, что это не я завоевал ее, а немного наоборот. Чуть-чуть, но наоборот. Ведь недаром тетка в ЗАГСе, оглашавшая приговор, так мило улыбалась, показывая свой звериный оскал…

Если вам нравится наша работа — поддержите нас:

Карта Сбербанка: 4276 1600 2495 4340 (Плужников Алексей Юрьевич)

Или с помощью этой формы, вписав любую сумму: