Ахилла

Зуба вставили тридцать два! Как и договаривались — ни больше ни меньше. Врач широко раскинул руки, улыбнулся тепло своими двумя рядами уже желтоватых, но явно успешных. Есть нюанс: зубы чужие, собраны были в разных частях света. Но все идеальные как на подбор! Нет повода сомневаться! Зуба вставили тридцать два! Ах, как ему их не хватало! Родных и приземистых, твердых и бойких! Зубов! Зубов! Зубов, которые грызут и рвут в объятиях челюсти, уже отвыкшей от своей большой белоснежной семьи. Он первым делом рассказал обо всем своей милой жене. Телефон:

— Зубы мне вставили, милые, славные — те, о которых мечтал!

Она рассмеялась, за мужа довольная, сказала, что ждет его дома к ужину. Какие из себя эти зубы вольные? Покладистые? Недовольные?

Он вышел из кабинета белого, покрытого красными пятнами, тельцами, растворенными в напряжении страхом и плачем детским и честным. Витали в воздухе румяные личики — изумительно чистые, до боли невинные, ужасно испуганные креслом и светом, еще не волчьи, но уже не львиные. Себя вспомнил, маленького, скомканного, рыдающего по причинам и без причин. Он уже большой и бояться нечего — зубы на месте средь дёсен льдин.

Вышел на улицу, ноги ступили, перекрещенные, на асфальт. Засеменил в сторону дома, попеременно напрягая скальп. Пощупал скулы, поднял брови, надул щеки, шмыгнул носом. Живой человек! Осознавший все. Готов дать ответы на все вопросы. Но разве есть вопросы к нему? То-то вопроса ни одного! Кому нужно беспокоить того, кого беспокоить запрещено? Забот нет теперь, зубы есть. Что еще нужно уму светскому? Они проступают сквозь лес морщин, заработанных на станках под фресками. Работай больше! Получи зубы! Улыбайся везде, всем и каждому! Подари зубы жене и брату — улыбайтесь вместе, горячо и слаженно!

Дорогу перешел не спеша два раза, все пропускали гражданина учтиво. Кто посмеет сбить совершенного, улыбкой делящегося так красиво? Он горд собой, своими зубами — тридцатью двумя! Тридцатью двумя! Их армия целая, ряды за нами. Тридцать два! Их тридцать два!

Дошел до дома, языком водя по покрытию нежному, зубы лаская. Жена встретила на пороге. Попросила улыбнуться и шляпу снять. Он даже в прихожей запнулся. Волнение — его главный враг. Вдруг жене не понравятся зубы? Ради чего он тогда страдал? Страдал, истекая потом, неделю, после месяц, а потом годы. Так уязвленный слон поддается мыши, циничной и злой — такова природа. Он даже сник, не сразу решил улыбнуться. Пришлось уговаривать, снимать скромность и страх, как пальто. Наконец увидела милая женушка всех белоснежных и особо красивых, увидела целый легион зубов.

— Ах, да они же чудесны, Петр!

Он благодарил, краснея, как руки после ударов по ним линейкой, деревянной и с характерным запахом, по длине примерно двадцать два сантиметра. Рад был, что все так обошлось. Вспорол себе душу, высыпал сантименты и тут же готов был жену расцеловать.

— Скорее за стол! Все уже накрыто!

Ну, удача! Зубы новые! Жена — красавица, никогда не расстроит! Борщ на столе и свежий хлеб. Кушать охота, но сначала в ванную. Кран открыл, вода хлынула, омыв руки чистотой небесною. Поднял голову, обнажил зубы, состроил рожицу себе в зеркале. Вытер руки насухо, почти содрав кожу, от радости исключил мучения. Теперь скорее за стол!

Жена сразу напротив села, молча улыбается — милое зрелище! Зубы ощущаются просто чудесно, не старье, как у некоторых — еще молодые! Ложка в руке, хлеб в другой. Сметана мешается с красной жижей. Белое облако в каше сердец. Искренний борщ в домашней одежде. Поднялся столовый прибор над тарелкой, нацедив бульона багрового педантично. Зубов коснулся, а зубы в ужасе! Горят заживо, плавясь в агонии, бегут кто куда, позабыв привычки! Три зуба оттолкнулись от десен ножками, бесцеремонно эвакуируются в суп. Четыре вылетели пулей на скатерть, три прихватили с собой еще двух. Целых десять зубов, армией жалкой, отступают назад в грязных волнах крови. Еще десять зубов, выпав залпом огня, заставляют Петра заскулить от боли. Последняя троица, зубы безумные, в них, увы, нет ничего святого. Голова лежит на столе и слюна, смешавшись с кровью, течет по склону. Склону стола, что скатерть сгладила, кровь прольется на пол и, даст Бог, не впитается… Такой пример смог подать Петр тем, кто зубы чужие вставить пытается.

Если вам нравится наша работа — поддержите нас:

Карта Сбербанка: 4276 1600 2495 4340

ЮMoney: 410013762179717

Или с помощью этой формы, вписав любую сумму: