Ахилла

Сказали Ему в ответ: отец наш есть Авраам.

Иисус сказал им: если бы вы были дети Авраама,

то дела Авраамовы делали бы.

Ин. 8:39

Чем докажешь, что вы наследники?

Сколь веревочке не виться – а конец все равно виден. Не всё коту масленица, пора и меру знать. Опубликованное на «Ахилле» интервью журналиста Тима Себастиана с г. Кипшидзе проводит некую особою границу, которая разделяет на то, что «до» и то, что «за этим». Главный вопрос, заданный представителю московской патриархии «кому служит РПЦ: Богу или Путину?», звучит, как кажется, скорее в рамках правового и нравственного поля, чем области веры. Интересен ответ: «таков наш духовный завет», и стоит отметить, что это заявление можно отнести лишь к области духовной, мистической, области веры. Но действительно ли ОНИ являются наследниками того самого завета?

Уловка софиста часто строится на подмене понятий. РПЦ (МП) можно, при некоторых тонких оговорках, признать наследницей Российской Церкви с ее тысячелетней историей. В числе прочих, аргументом в вопросе исторической преемственности веры и жизни является признание Церкви государственной властью и, соответственно, другими Православными Церквами. Для внешних такой ответ звучит вполне корректно. Но! Для россиян, православных христиан и прочих христиан и не христиан, подобные слова звучат по меньшей мере сомнительно. Потому что сама жизнь и сами дела (да часто и слова) многих представителей МП свидетельствуют об обратном. И общество это очень хорошо понимает.

Так, как сейчас, в Церкви было не всегда. Когда же произошло нечто, породившее риторический вопрос: кому служит РПЦ? Для ответа мы должны будем выделить некую эпоху жизни Церкви. Не так давно Сергей Чапнин высказал мысль, что эпоха возрождения церковности, совпавшая с убийством о. Александра Меня, завершилась убийством о. Павла Адельгейма. Можно по-разному относиться к периодизации истории, но в целом, суждение Сергея Чапнина верно. Внешним же признаком окончания эпохи можно посчитать принятие нового Устава РПЦ. Известно, что о. Павел и община храма Жён Мироносиц активно выступала против принятия Устава РПЦ. Смерть священника Павла Адельгейма завершила многолетнюю его борьбу за Церковь.

Кто Церковь?

Отец Павел никогда не разделял Церковь. Он различал в ней органы, различал человека и грех человека, который есть грех в Церкви. Отец Павел противостоял темному двойнику Церкви, закрывая собою проломы в церковной стене-ограде. Он, как ему завещал митрополит Антоний Сурожский, воспитывал епископа. Сам же отец Павел был воспитан епископом Ермогеном (Голубевым) и прочими исповедниками веры. Но он никогда не разделял Церковь, он призывал архиереев и иже с ними к покаянию. К очищению от скверны. Собственно, его известная книга «Догмат о Церкви в канонах и практике» тому подтверждение.

Конечно, скверна в Церкви появилась значительно раньше. Я вспоминаю беседу, которая была году эдак в 2000 с исповедником веры игуменом Варсонофием (Хайбуллиным):

— Я часто бывал на допросах в КГБ и прочих местах. Там везде одинаковые стены и одинаково спертый воздух. Их я не боялся, потому что понятно было, что это враг и как с ним надо себя вести. Но когда я приходил в кабинет к епископу, то не мог понять – это все же брат во Христе или враг? Воздух и стены в епархиальных заведениях ничем не отличались от КГБшных, и из моей груди постоянно невольно вырывался стон. Я не знал, как с говорить с епископом. Меня научили, что у владыки нужно отвечать словами из Писания. «Что ты стонешь?» — спросил меня епископ. «Вся тварь стенает и мучается доныне!..»

Так разговаривал с владыками игумен Варсонофий. 

Ни он, ни отец Павел еще не могли отделять в Церкви — страшно сейчас писать слова — народ Божий от церковных князей. Они смутно различали в Церкви людей, как им казалось, еще вроде бы своих, но уже вроде как врагов. Впрочем, врагов они называли врагами. Отец Павел обращается в открытом письме к одному из епископов: «пора подвести итоги». Это он пишет к другу по Киевской семинарии Лёне Свистуну, который настрочил на него донос, за что и сделал стремительную церковную карьеру.

Они не были простаками. Они были мудрыми, познавшими путь Креста. Церковь – не Царство Бога. Лёня Свистун, донесший на Адельгейма, и митрополит Алексий (Ридигер), заточивший в монастыре Ермогена (Голубева). Церковь и Ее темный двойник. Всегда в истории было и будет так. 

Но допустимо ли сейчас продолжать говорить о темном двойнике Церкви, или же темное стало явным? На такой вопрос пусть каждый отвечает самостоятельно. Каждая община, приход должны самостоятельно выбрать свой путь. Тем не менее у нас теперь имеется некий ориентир, который поможет отличить чистое от нечистого.

Сам по себе вопрос господину Кипшидзе «кому служит РПЦ: Богу или Путину?» есть свидетельство от внешних. Это доселе невиданный прецедент. Вопрос означает, что даже внешние видят явное чуждое Христовой Церкви и чуждое культурному обществу смертоносное образование, называемое, как правило, РПЦ (МП). Видят и говорят. Нельзя также не сказать о заметке того же Сергея Чапнина (на его странице в фейсбуке) по поводу скандала вокруг Исаакиевского собора: «Творится новейшая история. Общество выступило не против Церкви, и это не антиклерикальные выступления. Общество впервые выступило против патриархийного лобби».

И процитируем «Ахиллу»:

«Люди не хотят такого православия, которое целуется («окормляет») и дружит с теми госорганами, которые еще несколько десятилетий назад разрушали храмы, сажали и расстреливали верующих».

Эти и многие другие ориентиры позволяют нам высказать суждение, что за последние несколько лет в РПЦ и обществе произошли серьезные качественные изменения, требующие принципиально новой оценки. 

Кому задается вопрос в интервью с г. Кипшидзе? У кого молчаливо спрашивает общество у Исаакия: «Доколе?!» Народу не нужны официальные представители. Человек нуждается в слове правды и истины. Общество молчаливо, неосознанно, по-детски задает вопрос: «Да где же ваша сила свидетельствовать о беззакониях и греховности патриархийной номенклатуры? Вы что, все такие же, как они?!»

Общество нуждается в Церкви, нуждается в Боге, нуждается в церковном служении, свидетельстве. Этот вопрос задается к Церкви как сообществу подлинных христиан. Кто и что есть Церковь – сказать не просто. Но, оставив богословские споры, можно уверено сказать, что наша российская Церковь есть Церковь Духа Святого и Ее Глава — Иисус Христос. А вовсе не патриарх Кирилл, как безумно заявляют многие.

Мы есть Церковь Духа Святого. И это бесспорно, потому что о вере не спорят — ее исповедуют. Мы – это те, кто является духовными и плотскими наследниками русских, российских православных христиан. Кто рожден проповедью свидетельства апостолов, потому что они посылались нам для свидетельства — и мы приняли их свидетельство. Да, лично для меня первым апостолом была моя бабушка Екатерина Ивановна.

И если так, то Церковь должна высказать суждение для себя и для общества о тех, кто осмеливается именоваться наследниками завета, о — прямо скажем — клептократической патриархийной олигархии.

А чем сам докажешь?

Что легче, сказать прощаются тебе грехи твои или встань и ходи?

Некогда довелось мне беседовать на одном из религиозных форумов с иудеем-неофитом. Так паренек раздухарился, что перья чуть не полетели. Вы, говорит, христиане вообще никто. Вы Завет Моисея не исполняете, а мы, иудеи, исполняем.

Неофит. Но уж больно он активен был среди неопытных.

— Ну хорошо, я христианин, я не исполняю Тору Моше. А ты исполняешь? В Законе вашем написано: свидетельство двоих или троих истинно. Чем подтвердишь?

— За меня мой раввин поручится.

— А за него кто?

— …мы сыны иудеев, пророков, — так и сказал, — мы в Завете Моисея с Богом.

— А вы сыны пророков или иудеев, кто побивал камнями пророков? Как докажешь?

Тут мой неофит спекся. 

Так же беседовал с одним «батюшкой», сильно поучавшим град и мир:

— Скажите, а Вы точно православный христианин?

— Да, а Вам моей рясы и рукоположения недостаточно?

— Недостаточно. Потому что полно священников от РПЦ, и все говорят диаметрально противоположное. Как мне убедиться, что Вы действительно носитель апостольской веры?

Батек более на связь не выходил. 

В своем интервью журналист Тим Себастиан спрашивает:

— Но ведь вы же были гонимы этой властью?..

Лёня Свистун был гоним? Они — не были гонимы. Они были рождены, вскормлены и выращены безбожной советской и путинской властью. А гонимы были другие. И мы знаем их имена. 

***

Игумен Варсонофий (Хайбуллин) тогда говорил нам в своем ветхом домишке не только о своих стонах. Был и смех, и исповедание:

— КАК ТАК жить??! Ведь нет соборности!! – восклицал я.

— Э, милый, чё упомнил! – громко смеется и держится за живот старик. — Ее уж ДАВНО нет! — и тут же добавил: — Но я верую, — говорит уже прямо и строго, как свое последнее слово на суде, — что Церковь возродится!

Так же и отец Павел Адельгейм свидетельствует:

«Не нужно искать победы, надо делать дело Божие, и свет в конце тоннеля обязательно засветится, даже если нам его не суждено увидеть. Что будет с номенклатурой, это их проблемы. Дай им Бог покаяния и спасения, как и нам, грешным. Всем нам, начинающим свой путь и завершающим его, не надо падать духом и унывать, жить по совести и участвовать в Таинствах Церкви. С нами Бог!»