Славные дела, или Как я работала в епуправлении. Окончание
4 июля 2018 Татьяна Хаванская
Всему когда-то приходит конец. И, слава Богу, моему пребыванию в епархиальном управлении также. Когда я начинала писать эти записки, то мною руководило уже достаточно рассудочное чувство — просто рассказать как это бывает. Но я не предполагала, что на такое, как мне казалось, критическое писание будет доброжелательный отклик. В целом почти хвалебный. Оказалось, что в других епархиях дела обстоят еще тяжелее.
А потом я подумала и поняла, что да — если архиерей не деспот в прямом смысле, не дерет три шкуры с попов, сам пишет сценарии детских праздников для учащихся воскресных школ, сам же в них играет, такой массовик-затейник, то чего еще желать? Это ж просто подарок небес.
Действительно, был такой праздник к 9 мая. Просто загляденье: рядом с главным храмом города можно было наблюдать штурм Рейхстага, маршала Жукова в трениках и кителе образца 70-х годов, Гитлера и самих победителей. Среди них метался в поисках еще «более лучшей» мизансцены сам архиерей, покрикивая на «победителей», подбадривая неповоротливых «нацистов». Если не знать, что все сочинил сам архипастырь, то можно было подумать, что это лишь снится вчера еще пьяному церковному сторожу, который вдруг протрезвел.
Но все так и было. Потом, после штурма, было торжественное награждение «победителей» иконами и грамотами епархиального начальства. «Жукову», вероятно, подарили икону Георгия Победоносца.
Еще архиерей любил освящать воды. Приедет к рыбакам на водохранилище и освящает, освящает. Чтобы, значит, рыба плодилась и размножалась.
Потом в медучилище к сестрам будущим — тоже награждать повышенной стипендией. Там тысячу или две — прибавка хоть и небольшая, но все же уважение.
Потом в администрацию к мэру или к начальству образовательному. Это он любит: совещания всякие, наставления педагогической паствы.
Да, и вот еще, такая деталь, он как-то избегал целования своих рук. Как-то так взмахнет рукой, благословит и улетит на крыльях благодати. Все счастливы.
Ну, разве не пример всем архиереям?
Когда меня принимали на труд и подвиг ради Христа, мне толком ничего не объясняли. Минуты три заняло все объяснение моего делопроизводства: дали предыдущий отчет, сказали — трудись. Вот тебе наше благословение.
Я немного опешила, что-то стала спрашивать, но мне велели: идите, работайте. Я и пошла. Все стала приводить к какому-то читабельному варианту. Только привела, тут раз — и новая инструкция из МП подоспела. Вот, думаю, черт, зачем это?
Оказывается, они в МП, когда тот первый коллективный отчет из епархии получили, совершенно одурели от количества несообразности и всяческих нелепостей ради красоты картины. В общем, велели сократить ту часть, где все уже почти что в царство божие превращено, и написать ближе к делу. Я оставила не исправленной ту часть, где описывается служение архиерея. А у него там каждый день поездки туда, сюда, обратно. В Италию и Рим, вечный город, между прочим. Во всякие московские пределы (столицу он любил и при каждом удобном случае не уклонялся от ее посещения). Короче, я не просекла, что это уже вызывает некоторое неудовольствие там наверху. То есть на самом верху.
Они там, конечно, могут путешествовать, сколько душе угодно, но чтобы так уж откровенно разъезжали другие, пока не готовы были принять это как должное. В общем, архиерею не понравилось, что я все это его «служение» в других местах и отпевание Черномырдина оставила как есть. Даже накричал по телефону.
Велено было убрать про разъезды. Я стала убирать и вдруг получила нахлобучку от главной делопроизводительницы, которая еще и неподзаряженной батарейкой тогда была (архиерей снова в отъезде). Та обиделась на меня за то, что я уже ей велела срочно подать данные о храмах и служащих в них. То есть запросила ту ее часть отчета, которая только у нее и была.
Нажаловалась, как водится, начальству. Меня стали со всех сторон теснить и распекать. Я вроде не отказывалась исправляться, но тут вмешался секретарь епархии, который чего-то сразу меня невзлюбил, и был против принятия меня в штат с самого начала. С его подачи я и вылетела из епуправы.
А я в отместку написала о нем такие хорошие и добрые слова в предыдущей главе «Первый парень на деревне». Специально, так сказать. Отплатила добром за злое. Ну, немножко так поерничала, не без этого.
На самом деле, я благодарна им за то, что лишили места.
Оно мне совершенно не подходило.
Не системный я человек. И никогда им не была.
Так что мои записки вышли совсем не так распекающими их, как они меня, а вполне себе почтительными. Чему и рада.
Иллюстрация: фрагмент картины Zdzisław Beksiński
Читайте также:
Если вам нравится наша работа — поддержите нас:
Карта Сбербанка: 4276 1600 2495 4340
С помощью PayPal
Или с помощью этой формы, вписав любую сумму:
