Ахилла

Продолжение цикла «Записки лютеранина».

***

Вовсе я не собираюсь нападать на православие. Что я, Лев Толстой? Кому любопытны его нападки, почитайте роман Воскресение и статью «В чем моя вера». Да и кроме него было кому на Православие нападать.

Православие — вера моих предков со стороны матери, это сама русская суть, сама Россия. На груди у себя я ношу православный крестик с надписью «Спаси и сохрани» на обороте. Себя я каждодневно осеняю православным крестным знамением, справа налево. Я почитаю святых, как очень уважаемых людей, подвижников Христианства, в доме моем висят иконы. Но у меня, протестанта-инославца, много своих на то суждений. В каком-то рассказе читал: «Вот Верка, баптистка, уедет в Америку, а я, православный, ни за что. Потому что православие не может быть без России, без родины».

Кондово, конечно, и пафосно, но, в общем-то, верно. Православие, как и Россия, связует собою восток и запад. Хватает в нем и деспотизма, и любви. Почитайте великолепные романы Ивана Шмелева, певца русского Православия, и поразитесь, какой Богоспасаемой страной была наша родина в те времена. Какая вера, какое почитание Бога и церкви было тогда в русском народе! Только где это все?.. Той особенной страны, того особенного народа больше нет. Современные россияне отличаются от него, как современные итальянцы от бывших римлян. И пастырей ли в том винить?

Великий пророк сказал: «ибо Господь Саваоф определил, и кто может отменить это? рука Его простерта, — и кто отвратит ее?» (Ис. 14:27) На все воля Господня. Ушла та Россия.

Я же прилепился к вере своего деда латыша. Я — лютеранин.

Есть, однако, в православии не мало того, что не мешало бы перенять нам, протестантам. Лютеранская церковь традиционна и строга в своем служении, но бываю я и в собраниях других деноминаций. Частенько мне приходится видеть, как легко обращаются в иных протестантских церквях с великими таинствами.

Иные и крестят кого попало, по первому порыву, без проведения даже малой личной беседы, иные причащают всякого любопытного, впервые заглянувшего в церковь, и принимает тот Тело и Кровь Господни, смутно соображая, к Чему он причащается. Иная протестантская проповедь так пересыпана шутками да прибаутками, что не поймешь уже, хохмила-клоун ли это представляет или пастор Живое Слово несет.

Но главное, чего не вижу я во многих протестантских церквях, и чему так много уделено места в православии, так это сокрушения души. Иной протестант радуется прощению греха, поет и пляшет, уходит довольный. Тут же снова грешит. Снова кается, снова поднимается. Не жизнь — малина.

Православный же христианин несет в себе горькую память о своем грехе, и хоть прощенным выходит с исповеди, не забывает о своем падении, сокрушается о нем всей душой. И среди протестантов встречал я подобных праведников, но приходят они к тому иной раз самостоятельно. Как-то не говорится о сокрушении души в большинстве протестантских церквей.

Если православный батюшка паству свою в грехах обличает: мы такие да мы сякие, то во многих протестантских церквях обличающего пастыря быстро попросят народ не пугать и тему сменить на то, что пастве хочется слышать. Попробуй, заведи тут речь об адских муках. Куда более здесь приветствуется заверение, что Христос за тебя пострадал и умер, и всякий грех с тебя снял. Иди, дитя, гуляй себе с миром. Так и уходит человек из протестантской церкви окрыленным, а из православной уходит задумчивым.

Интересно, что именно те протестантские церкви, где Благодать Господня представляется обилием земных благ, и обещанием оных, где призывают «держать карман шире, счас насыплется», собирают огромные залы. Православные же службы у большинства населения России вовсе не популярны, и есть такие приходы, что на Пасхальный крестный ход (Николай Митрохин. «Русская Православная Церковь. Современное состояние и актуальные проблемы») выходят лишь батюшка, матушка, дьякон, служка да собачка. В том же труде можно прочитать сетование о том, что при переписи населения до восьмидесяти процентов россиян объявляют себя православными, в то же время самую обязательную для православного службу — Пасхальный крестный ход — посещают лишь полтора процента населения больших городов.

Получается, что и тут, на западе, и там, на востоке, все не так?

Американские церкви хоть порою и не во всем правы, но население все же воспитывают. Здесь у меня, на Среднем Западе, чуть не каждый встречный с детства был ведом за ручку в церковь, и, пока родители сидели на взрослой службе, изучал азы Христианства в классе воскресной школы.

Здесь издается куча интереснейших детских Библий с картинками. Во многих компаниях здесь начинают планерки с общей молитвы, и редко найдешь такой дом в местных городках, где отец семейства не прочтет молитву благодарения за общим обедом. Потому здесь куда меньше пьянства и всякого другого безобразия, потому и привычная всем доброжелательность, желание друг другу помочь, потому и процветает серьезная, работящая Америка. Хоть вроде бы церкви и не очень-то правильные, а результат налицо.

Православный на это все заметит: «Широки врата и пространен путь, ведущие в погибель», — и будет прав. И я добавлю: «Узок путь и тесны врата, ведущие в жизнь вечную, и немногие находят их» (Мф. 7-14).

Вот в этом-то НАХОДЯТ и вся загвоздка.

Продолжение следует

Если вам нравится наша работа — поддержите нас:

Карта Сбербанка: 4276 1600 2495 4340 (Плужников Алексей Юрьевич)

Или с помощью этой формы, вписав любую сумму: