«Еретик» — слово ругательное
23 января 2018 Ирина Бродская
Окончание дневников, предыдущие части тут.
***
Май, 2001 г.
Звоню в Киев старой приятельнице.
— Ты слышала? К нам приезжает римский папа!
— Прекрасно!
— Что?! Вся православная Украина молится, чтобы этого не случилось!
— ?! Неужели вся?
— Да, да! Зачем нам этот непогрешимый папа, этот наместник Бога на земле?
— К вам едет Иоанн Павел II! Что вы вообще о нем знаете?!
— Знать не желаем! Дружба с еретиками дело грешное и опасное! Он и едет только потому, что православие наше им всем поперек горла! Но наша церковь стояла и будет стоять и врата ада не одолеют ее!
Мы еще долго препираемся, в заключение слышу: «Запад и богоотступническая страна тебя окончательно испортили»…
Итак, едет гость, не совсем званный и далеко не всеми желанный. Едет Иоанн Павел II, больной и старый, пытающийся привести современный порочный мир к евангельскому учению. Едет христианин к христианам… И в который раз срабатывает старое, как мир, чувство страха перед чужим, непринятие чужого. А тут не просто чужой — враг, «посягающий на нас, на нашу веру, на наши церкви».
И те, кто не желают никаких контактов с католическим миром и не страдают ностальгией по былому единству святой апостольской Церкви, знают, что надо делать. Вооружившись «нашими» иконами, с любовью к вере наших отцов и нелюбовью к вере отцов чужих, идут на защиту своих святынь. И вот уже рождается толпа, которая начинает жить по своим законам. Ей чужды попытки что-то понять, в чем-то засомневаться. Она в гневе… Женщины плюют в портреты старика в белой «не нашей шапочке», а детвора победно размахивает иконами…
И этой детворе, и этим женщинам с детства внушали, что «еретик» — слово ругательное, и слово «католик» тоже ругательное, и оба они означают одно и то же.
Июнь—август, 2003 г.
Умерла мама… Она умирала с твердой верой в Господа и надеждой на Его милосердие. Она была истинной христианкой и всегда напоминала ребенка своей чистотой, наивностью и доверчивостью…
Урожденная дальневосточница, православная, вышедшая замуж за морского офицера, еврея, она похоронена на немецком католическом кладбище.
Как не хотела она ехать в Германию! Как плакала! «Там нет православных церквей! Где я буду причащаться?» Священники, один за другим, качали головами: «Упаси вас Бог переступить порог католической церкви!» А отец Владимир сказал: «Если не будет поблизости православного храма, посещайте католический… только, пожалуйста, не говорите никому, что я вас на это благословил».
Неподалеку от нашего города оказался сербский храм, и мама часто посещала его. А потом здесь стал служить священник из России.
Мама умирала в госпитале Святого Франциска. Ее соборовал русский батюшка, а рядом стояли две католические монашки и молились. И когда она умерла, они стояли вместе со мной у ее кровати, молились и утешали меня…
Хожу по богадельням киевских монастырей, раздаю мамины вещи. Молюсь за нее.
…Закончилась служба в Покровском соборе. Я всегда любила этот собор, мне не было тяжело выстаивать здесь службы, я часто выходила отсюда, переполненная особой духовной радостью.
Вот и сейчас, иду, одухотворенная, сквозь ряды торгующих книгами, кассетами, иконами, разложенными прямо на земле. Рядом с проповедями митрополита Антония Сурожского — фильмы о папе Иоанне Павле II. Читаю аннотацию. Кто такой нынешний римский папа? Тот, кто «не гнушается переступать порог синагоги и мечети, кто прокладывает дорогу Антихристу…».
«А что? Действительно папа — Антихрист, — говорит стоящая рядом женщина, — что творит! Что творит!»
Да уж, натворил много, этот философ, поэт, интеллектуал, приветствующий верующих на 62 языках… Побывал в 129 странах. Сходил с трапа самолета и тут же целовал новую для него землю… Совершил самое беспримерное и мужественное путешествие длиною в 2000 лет — в Большую синагогу в Риме. И просил прощения у евреев за все мировое зло, им причиненное, и посетил мечеть, и снимал обувь, как все, как положено, прежде чем переступить ее порог…
«А знаете, — говорю я невпопад, — он очень любит песню „Вставай, страна огромная“ и плачет, когда ее слушает». Женщина смотрит на меня, как на умалишенную.
Еще фильмы… О том, что Холокоста не было, что евреи по-прежнему вынашивают идею погубить православную Русь, и т. д. и т. п.…
Списать все это на элементарное невежество? Не обращать внимания? Забыть? Перечеркнуть?.. Вечером в кругу родных и знакомых, вполне образованных и далеко не невежественных, делюсь впечатлениями. Читаю «Откуда эта злоба?» — из книги «На путях к Богу живому» священника Георгия Чистякова. Книгу эту очень люблю и специально привезла в Киев. И не нахожу ни понимания, ни поддержки.
Мрачно мне в моем Киеве…
Октябрь, 2003 г.
По дороге из Берлина в электропоезде знакомлюсь с чеченскими беженцами. Он — ветеринарный врач, она — учительница, рядом ее младшая сестра, высокая, худая, с перепуганными глазами. Сначала настороженно, потом все более откровенно рассказывают о том, что пережили. …Чего только не находили они в своем огороде под Грозным: оторванные руки, ноги… Соседский дом, где жила семья из девяти человек, включая 7-месячного ребенка и 80-летнюю бабушку, разбомбили. На второй день — сообщение по телевизору: в деревне уничтожено 9 боевиков…
Почему молчит Русская православная церковь?! Почему не скажет «нет!» чеченской войне?! Молчит, потому что не может? Или не хочет?! «Церковь должна быть подле государя, напоминать ему о его долге перед Богом и людьми, она не должна допускать, чтобы государь нарушал заповеди Божьи…» — поучал средневековый киевский митрополит Никифор. И спрашивал князя Владимира Мономаха: «Все ли ты сделал для своего народа? Не слышен ли от твоих дел детский плач? Не затевал ли ты ненужной войны?»
…Не проходит и двух месяцев, а я уже опять скучаю по родине. Хочу в маленькую русскую церковь, чтобы свечки стояли в железных подсвечниках, чтоб на чисто побеленных стенах тускло поблескивали старинные иконы, обрамленные беленькими кружевами, чтоб несколько старушек тоненько пели «Благослови, душе моя, Господа», а старенький священник говорил о любви и Христе…
Так было в юности. Я ездила в такие далекие деревенские церкви причащаться, чтобы никто меня не увидел… То особое благоговейно-радостное состояние осталось как воспоминание.
…Стою в сербском храме и по старой советской привычке испуганно оглядываюсь, если стукнет дверь… И каждым поворотом головы предаю Христа…
Рассказываю на лекции об Эдит Штайн. Ученый, философ, педагог, автор 12 томов научных исследований. Она же — Терезия Бенедикта, монахиня ордена кармелиток в Кельне, она же сожжена в газовой камере Освенцима как еврейка.
Еще до войны она просила об аудиенции папу Пия XI. Ей хотелось поговорить с ним о той страшной нацистской угрозе, которая нависла над евреями Европы. В 1938 году настоятельница монастыря оповестила власти о «неподходящем» происхождении сестры Терезии. Бегство в один из голландских монастырей ее не спасло: нацисты нашли ее и там.
Иоанн Павел II назвал ее выдающейся дочерью Израиля и верной дочерью католической церкви. И причислил ее к лику святых. За 2000 лет святых евреев у католической церкви еще не было.
Эдит Штайн писала: «Наша мера любви к Богу — это любовь к людям». Что можно на это сказать? Ничтожна наша мера…
Октябрь, 2004 г.
Рассказываю детям своего русского клуба «Умники и умнички» о еврейском празднике Сукот. Я им всегда рассказываю обо всех больших религиозных праздниках: христианских, еврейских, мусульманских. Воспитываю таким образом религиозную толерантность. Вывожу на доске: Авраам, Моисей, Будда, Иисус Христос, Мухаммед. 7-летняя Леночка, из строго ортодоксальной еврейской семьи, выводит печатными буквами все имена, кроме имени Христа. «Я ЭТО СЛОВО писать не буду!»
«Знаешь ли, Леночка, — говорю я, — чтобы стать культурным, образованным и добрым человеком, надо все, все знать…»
Католику ближе православный, чем протестант, православному не так страшен мусульманин, как католик, а Центральному совету евреев Германии намного дороже еврей-атеист, нежели еврей-христианин. Против первого, желающего переселиться в Германию, он возражать не станет, а против второго!.. Так и живем.
2 апреля 2005 г.
Такое чувство, что потеряла близкого человека… Если бы христианское духовенство состояло из Александров Меней и Иоаннов Павлов II, мы бы жили в другом мире!
…А встреча на Москве-реке так и не состоялась. Горько и стыдно…
Май, 2005 г.
Мнение авторитетного ортодоксального иудея: двухтысячелетняя история христианства развивалась успешно и смогла донести до народов мира важную часть Синайского откровения. В христианском учении бесспорно содержатся «искры Божественного света». К «искрам» относятся: примат общечеловеческих ценностей над национальными, использование разнообразных эстетических средств воздействия на человека, страстные и эмоциональные проповеди.
В ортодоксальном иудаизме эти «искры» утеряны, поэтому многие евреи переходят в христианство. Оказывается, так все просто! Зашел еврейский человек в храм, увидел красоту небывалую, насладился органной музыкой, послушал вдохновенное слово проповедника, обращенное не к замкнутому пространству, а ко всему миру и… решил перейти в христианство.
Июнь, 2005 г.
Общенациональный диалог с Богом — такова идея Балтиморской декларации, появившейся года два назад в Америке. Христианские богословы и ученые религиоведы определили современные аспекты отношения христианства к иудаизму. Одна из главнейших обязанностей современной теологии, считают они, пересмотр христианского учения об иудаизме и еврейском народе. Похоже, христиане, и в первую очередь западные, быстрее заговорят с иудаизмом на языке дружбы и взаимопонимания, нежели православные с католиками.
Август, 2005 г. Киев
Обещаю себе: ни слова о политике и религии! Не получилось… «О дружбе с католиками и речи быть не может! Они для нас всегда еретики! Они хотят дружбы? Знаем мы эту дружбу! У них одна цель — переманить на свою сторону людей, забрать наши церкви. Козни и заговоры!»
Ох уж этот общемировой синдром: повсюду видеть заговоры! Ну до чего ж упорные эти католики! Как со времен Чудского озера размечтались окатоличить Русь, так и по сей день не могут успокоиться. Им мало африканских папуасов…
«Да и потом, не до них сейчас Русской православной церкви, у нее самой забот хватает»… А может ли быть, чтобы истинному православию было не до чего-то? Тем более если речь идет о дружбе с христианами, которых около миллиарда? Можно ли представить себе, что кто-нибудь пришел к Серафиму Саровскому с миром, а тот говорит: «Не до тебя мне сейчас…» А то, что католические христиане хотят мира с православными, — это всему миру понятно, опять же кроме Руси…
Некоторые православные богословы, да и не только они, твердят нынче о том, что западное христианство претерпевает кризис, что все христианские ценности разрушены, что Запад погряз в грехах, здесь вовсю правит бал сатана, а католическая церковь осталась как традиция — для крещения, венчания и похорон. Церковь упустила Европу и теперь бессильна что-либо сделать. Одним словом, Запад забыл Бога. Наверное, так оно и есть.
Ну, а разве сегодняшняя Россия менее грешна? Разве ксенофобия, национализм, антисемитизм — это не грехи? Здесь тот же кладезь грехов, что и на Западе, — наркомания, гомосексуализм и многое другое, только в собственном российском варианте. И Русская церковь так же, как и Западная, не в силах этому противостоять. Расписанные золотом храмы, пышные богослужения, освященные куличи и яблоки, празднично декоративное почитание смиренного плотника из Назарета еще не свидетельство того, что ОН — внутри нас. «Не нужен будет Богу ваш храм, если вы туда приходите без очищенного сердца» (пророк Иеремия).
И, может, пора заканчивать с «перегородками, которые до Бога не доходят» (справедливое известное выражение!), а взяться всем христианским, да и не только христианским церквам вместе исцелять мир?
Сентябрь, 2005 г.
Журналист Дарья Асламова: две церкви-сестры, а какие разные характеры! Католицизм — это дисциплина, краткость и сухость латыни, рассудок и мистика в одном флаконе, а православие — это крик к Богу, страсть, неуступчивость, почти сладострастное (?!) раскаяние, молитвы, звучащие иногда с суровостью проклятия.
А по мне, так многое прекрасно: и лаконичность латыни, и отчаянный вопль православного к Богу, и мелодичное звучание органа, и русская мощь монастырского хора, и резные деревянные скамьи в католических храмах (во время службы можно сидеть, но есть и время, когда нужно стоять), и многочасовое и терпеливое стояние на старческих узловатых ногах православного люда…
Октябрь, 2005 г.
Есть у меня большой друг — Маркуша. Ему 7 лет. Глаза у него коричневые, в желтую крапинку. Очень серьезный человек. Знакомясь, он протягивает руку и говорит: «Марк Гельман, философ». Мы часто разговариваем на религиозные темы.
— А вообще, зачем так много богов? У тех свой и у тех свой… И те убивают этих, а эти убивают тех, и каждый своего Бога в помощь зовет! Такие глупые взрослые… Есть же один Бог!
— Так ты предлагаешь все религии соединить?
— Зачем?! — глаза у Маркуши распахиваются, и каждая крапинка видна отдельно. — Зачем соединять? Я этого себе просто не представляю!
Маркуше хочется мировой гармонии, и мне хочется Маркушиной гармонии, наивной и чистой… Но современный мир вполне обходится без такой гармонии. Из-за накопленного веками умения не любить друг друга в мире не происходит ничего невозможного… Люди, славящие единого Живого Бога и исповедующие в церквах, синагогах и мечетях Его великие и простые истины, продолжают не знать, не понимать, не любить и проливать кровь друг друга… Справимся ли мы сами со всем этим?
— Маркуша, что делать с миром?
— Как что? Ничего мы сами не сделаем!
— Тогда мы все погибнем!
— Как это погибнем?! Да это просто невозможно! Во-первых, Он нас любит!
— А во-вторых?
— А во-вторых, мы тоже должны Его полюбить!
И тогда невозможное станет возможным…
Читайте также:
Если вам нравится наша работа — поддержите нас:
Карта Сбербанка: 4276 1600 2495 4340
С помощью PayPal
Или с помощью этой формы, вписав любую сумму:
