Ахилла

Из цикла «Теория бытия». Продолжение, предыдущие части тут.

Мотивации веры в христианской традиции подразделяются на веру раба (из страха), веру наемника (за вознаграждение) и веру сына (по любви). Хотелось бы дополнить этот перечень еще одной мощной религиозной мотивацией — гордыней, гордыней исключительной богоугодности своей конфессии.

Если вам сложно заметить гордыню православной исключительности, то можно отметить, например, этническое высокомерие иудаизма, или исламский терроризм, уверенный в богоугодности своих самых жестоких преступлений. Именно гордыня конфессиональной исключительности находит правду Божью и в терроре, и в инквизиции, и в любой подлости во имя веры. Чтобы заставить хорошего человека делать зло — необходима религия.

Но и шахид, и инквизитор, а тем более раб или наемник, полагают, что веруют из любви к Богу, в этом вопросе обмануться проще простого. Любовь же к Богу, как известно из Евангелия, обнаруживается только в любви к ближнему своему, но каковы тогда мотивации веры у «детей», что это за любовь к Богу у них такая? Как можно этих самых «детей» охарактеризовать?

Есть среди христианских чинов святости такой чин как блаженность. Вот, пожалуй, блаженные и есть те самые дети. Немного наивные с точки зрения обычной человеческой прагматичности и рациональности, хотя эти простаки запросто могут быть и блестящими интеллектуалами. «Дети» органично пребывают в слове Божьем, что и накладывает на человека некоторый отпечаток наивности. Простодушие — верный признак евангельской высоты.

Блаженненькие — это очень редкий типаж, но блаженность в той или иной степени нет-нет да и просвечивает в человеках.

Вспомним заповеди блаженства. А ведь на самом деле это никакие и не заповеди вовсе, потому что нет в них повелительного наклонения. Заповеди блаженства — это скорее утешительное слово «детям», которым бывает очень трудно нести свою нравственную высоту не то что по жизни, но даже и в Церкви. Вот заповеди блаженства как раз и представляют собой развернутый психологический портрет детей веры.

Каков человек, такова и его вера. Разумеется, верующие строго не подразделяются на рабов, наемников и детей, в человеке много каких мотиваций веры намешано, но их пропорции, бывает, очень сильно разнятся, от чисто детских до инквизиторских.

А спасительна ли вера как таковая для «инквизитора», который упоен своим бесовским благочестием? Да лучше бы он был атеистом, меньше бы на нем было греха, ибо кому меньше вверено, с того меньше и взыщется. Вера — это не пропуск в рай, напротив, это большая ответственность перед Богом. И чем сообразней конфессия целям и задачам домостроительства Божьего, тем строже взыщется с ее адептов, и отнюдь не по уставам Церкви, но по совести…

Если вам нравится наша работа — поддержите нас:

Карта Сбербанка: 4276 1600 2495 4340 (Плужников Алексей Юрьевич)

Или с помощью этой формы, вписав любую сумму: