Ахилла

Продолжение отрывков из книги «Описание сельского духовенства».

***

Иереи уездных городов

Положение иереев в уездных городах, за весьма редкими исключениями, еще хуже положения сельских иереев. Купец, мещанин — тот же крестьянин по степени разумения и понимания вещей, но с требованиями нелепейшими и бесстыднейшими, чем сами баре — уездные аристократы. Крестьянин забывается перед священником — купец всегда видит в нем нечто среднее между работником своим и нищим — так и обращается.

С одной стороны — он бессовестно-нагло требует от него всяких послуг, весьма нередко противозаконных, с другой — с негодованием и презрением кидает, или даже высылает с работником какую-нибудь мелочь. Поэтому иерей в городе больше задавлен и убит, чем иерей в деревне. Правда, он не ломит работ, но всякий согласится, что легче ломить какую угодно работу, чем ухаживать за каждым мещанином, подьячим, пресмыкаться пред купцами. Живет он почище (это-то, вероятно, и заставило думать мудрых и внимательных архипастырей наших, что иереи уездных городов все богачи — богачи! — посмотрели бы на это богатство, по милости которого весьма нередко у городского иерея нет возможности купить зараз два-три пуда муки ржаной), но нужд и лишений терпит еще больше, потому что жизнь в городе дороже.

Но в нравственном отношении он стоит много выше сельского иерея. Необходимость почти каждодневной службы заставляет его быть трезвым. Желание хоть чем-нибудь действовать на прихожан заставляет его нередко говорить проповеди. А для этого большую часть времени он отдает чтению и размышлению. Вообще городской иерей, преданный грубым порокам, явление не частое.

Что до отношений его к архиерею, консистории и т.п., то они совершенно те же, что и сельского иерея.

Необходимость поставить городского иерея в положение возможно независимое от бесстыдного и невыносимого деспотизма прихожан, обеспечить его хотя в главных потребностях жизни из-за фунта свеч, — чтобы он не стоял по целому часу с открытой головой перед прихожанином из-за пуда муки, особенно, если, к несчастью, он имеет большое семейство, — еще важнее, еще настоятельнее, чем даже для сельских иереев.

Торговля и промыслы решительно во всех городах быстро падают. Капиталисты-миллионеры у нас предание, которому и верится с трудом. От этого и те средства, которыми пользовались иереи прежде, средства, добываемые с таким трудом и уничижением, уменьшаются с каждым годом. А наглость и бесстыдство прихожан растут соразмерно с обеднением иерея. «Не дам тебе, так издохнешь с голоду, как собака», — весьма нередко говорит какой-нибудь купец, требуя от своего иерея чего-либо совершенно неисполнимого для иерея честного (например, обвенчать в родстве, или несовершеннолетних и т.п.). И что ж? Перспектива умереть с голоду, неизбежная на деле, потому что у городского иерея, кроме доходов, иных средств жизни решительно нет никаких, заставляет его делать подлость, до которой он никогда не дошел бы, если б имел хоть самое нужное для жизни верное, независимое от этих вандалов.

О нищета, нищета! Скольких иереев достойнейших сгубила ты!

Непонятно одно: почему в проекте об улучшении быта духовенства, забыты именно те, которым скорее всего необходимо это, — полунищие, готовые дойти до совершенной нищеты — иереи уездных городов?

Если вам нравится наша работа — поддержите нас:

Карта Сбербанка: 4276 1600 2495 4340 (Плужников Алексей Юрьевич)

Или с помощью этой формы, вписав любую сумму: